Москвичи рассказали про новую особенность досмотров, а The Village выяснил, законно ли это
Спецоперация «Анаконда», во время который полицейские массово досматривали горожан, закончилась 11 мая, но регулярные осмотры на улицах продолжаются до сих пор.
Недавно жители Москвы начали жаловаться на новую практику, которая, судя по их словам, появилась незадолго до «Анаконды» и используется сейчас.
Сразу несколько человек рассказали The Village, что при осмотре или досмотре полицейские требовали от них показать телефоны и даже сами искали там информацию, просматривая личные файлы, в том числе и без понятых.
Публикуем две такие истории вместе с комментарием эксперта правозащитной группы «Агора» Дамира Гайнутдинова — о том, насколько эта процедура законна.
Сотрудник московской полиции анонимно сообщил The Village, что такие действия не являются «установкой сверху» и, скорее всего, происходят по личной инициативе отдельных полицейских.
Он отметил, что на проверки телефона можно пожаловаться, потому что «с точки зрения прав человека и гражданина это может быть не совсем нормально» и в таких случаях «конституционное право на неприкосновенность частной жизни 100 % нарушено». Пока, по его словам, подобных жалоб не поступало.
Это случилось во второй половине марта на Трехгорном Валу. Я забирал на машине разобранную двухъярусную кровать для своих товарищей из клуба «Рабица». Приехал, мне помогли ее вытащить. В какой-то момент одна из мелких деталей кровати закатилась под машину, а у меня большой автобус, март месяц, грязно, поэтому я решил отъехать назад, чтобы не лезть за ней под машину.
Я завел машину, проехал переулок до конца и припарковался. Далее все происходило так: подхожу к месту, где осталась деталь, нагибаюсь, поднимаю ее — и тут из-за угла ППС выезжает.
Я смотрю на них, они смотрят на меня, я поднимаю эту штуку и иду, думая: «Ну все, сейчас по-любому до меня ******** (докопаются. — Прим. ред.)». Штука в том, что бояться мне нечего: я не употребляю и не принимаю. Если они начнут мне говорить «Сейчас мы тебя повезем, продуем», я готов им любые анализы сдать.
Даже интересно было: вот я поднял что-то с земли, и для них это уже стало основанием для того, чтобы пойти меня осматривать.
Полицейский кричит мне: «Молодой человек! А что это вы так разволновались? Давайте мы вас осмотрим, у нас спецоперация проходит». Я показал документы, с ними все в порядке, и тут он берет у меня телефон, достает его из чехла, не находит там ничего запрещенного, а потом начал смотреть, что у меня там в телефоне, который был не запаролен.
— А что вы там смотрите? — говорю.
— Ну а вдруг вы там сайты запрещенные посещаете, — отвечает.
— У вас список запрещенных сайтов с собой? Или вы их все наизусть помните? Там моя личная информация, что вы там лазаете.
— Я вашу личную информацию не смотрю.
— Я не вижу, что вы там смотрите, я вижу телефон сзади, вы там что-то просматриваете.
В общем, он отдал мне его, и на этом мы разошлись. Март был у меня рекордный: меня за всю жизнь никогда не осматривали, а тут раза четыре было.
Владимир
(имя изменено по просьбе героя)
Мы с моей девушкой гуляли на окраине Кусковского парка со стороны «Выхино», на пустыре в лесу. Время было за полночь, мы были без денег и без документов.
После того как мы вышли из парка и начали отъезжать, навстречу выехали копы. Мы занервничали — я лично никогда за 25 лет своей жизни не сталкивался с представителями закона.
Полицейская машина проехала мимо нас, развернулась, врубила сирену, и копы прокричали в громкоговоритель, чтобы мы остановились. После того как мы остановились, они вышли из машины и сказали нам вылезать. Мы спросили, на каком основании. «На том основании, что у вас грязные руки, и мы знаем, что вы там в лесу делали», — сказал один из них.
Дальше мы выходим из машины, полицейский забирает у меня телефон, без труда находит там фотографии с известными красными кружочками и говорит: «Ну все, вам ******(конец. — Прим. ред.)».
Мы, зная, что в машине у нас ничего нет, говорим: «Вызывайте понятых, собаку, обыскивайте тачку, вы ничего не найдете». Они начинают шмонать тачку, заглядывают в бардачок и везде, где только можно. Ничего не находят, а потом говорят мне: «Показывай, что у тебя в трусах и носках».
Я офигел от такого, но пришлось показывать, потому что я понятия не имею, на что они имеют право, да и разнервничался прилично.
Подругу так жестоко осматривать они не стали. Говорят: «Сейчас вызовем полицейского вашего пола, прошмонаем, вызовем собак». Мы говорим: «Вызывайте кого хотите — ничего все равно не найдете». На это они спрашивают у меня: «Кем работаешь?» Я отвечаю. Они говорят: «Сейчас повезем тебя на медосвидетельствование, если что найдут у тебя в крови — встанешь на учет и лишишься работы».
При этом копы явно не хотели никуда нас везти, они ждали, когда мы начнем им предлагать бабки. Денег у нас с собой не было, но подруга решила позвонить брату — узнать, что делать. Брат приехал, отдал им 20 тысяч рублей.
Потом нас отпустили. Но осадок остался, учитывая, что у нас ничего с собой не было.
Разве законно было лезть в мой телефон, копаться в переписках, шмонать меня так жестко только за то, что у нас были грязные руки и копы видели, как мы выходили из леса?
Дамир Гайнутдинов
эксперт правозащитной группы «Агора»
В том, что касается вопроса доступа к содержимому электронных устройств, ситуация пограничная.
С одной стороны, есть положение статьи 13 закона «О полиции», которое предоставляет полицейским право при определенных обстоятельствах проводить осмотр предметов и досмотр граждан.
Обычно они ссылаются на это положение. С другой стороны, есть общие принципы о праве на тайну переписки, конституционные в том числе.
Очевидно, что вторжение в устройство представляет собой вмешательство в это право, его ограничение, поскольку сотрудник получает или может получить доступ к содержимому переписки. Для ограничения этого права во всех случаях необходимо разрешение суда. Происходит это в рамках рейда или при обыске, когда изымают устройство, всегда должно быть разрешение суда на ограничение тайны переписки.
Напрямую в законе такой запрет нигде не прописан. И полицейские пользуются этой пограничной ситуацией для того, чтобы говорить: «Мы проводим осмотр предметов, в том числе телефона». Нигде на написано, что такое «осмотр предметов» и как он должен проходить.
То есть одно дело, когда они за чехлом ищут наркотик, но совершенно другое, когда они вторгаются в содержимое телефона. А на Конституцию полиция, естественно, всегда плевала.
На мой взгляд, юридические способы защиты здесь малоэффективны. Можно попытаться обжаловать действия сотрудников полиции, и это будет неплохой кейс для Европейского суда по правам человека.
Но понятно, что все это произойдет уже после того, как полицейский порылся в вашем телефоне, все про вас узнал, скопировал или разместил что-то от вашего имени в соцсетях, чтобы потом вас еще и за экстремизм прикрыть.
Поэтому единственный путь — это шифрование, пароли и блокировки. Еще до того, как ваше устройство попало в чужие руки, нужно приложить максимум усилий, чтобы эти чужие руки не смогли попасть внутрь устройства. Все современные операционные системы, в том числе мобильных устройств, позволяют и зашифровать содержимое, и запаролить его.
Если мы допускаем, что сам досмотр проводится законно (например, в рамках статьи 27.
7 КоАП — в целях обнаружения предметов либо орудий совершения административного правонарушения), то телефон отдать придется, иначе есть риск быть привлеченным к административной ответственности по статье 19.
3 КоАП. Но такой досмотр должен проводиться с составлением протокола в присутствии двух понятых либо с применением видеозаписи.
Пароль вводить отказаться можно смело: такой обязанности закон не предусматривает. В крайнем случае можно сказать, что вы его забыли.
Источник: https://www.the-village.ru/village/city/situation/267824-obyski-telefonov
Что не нужно делать, если у вас украли телефон
Ранее каждый раз, когда я видел сообщения о том, что у человека украли телефон, то всегда задавался вопросом: а зачем? Ну, серьезно, зачем воруют смартфоны если:
- его можно отследить по IMEI, а смена IMEI явно не бесплатна;
- на телефоне могут быть установлены блокировки, снять которые так же не бесплатно;
- есть приложения с режимом «Антивор», которые передают фото, видео и аудио;
- даже встроенные возможности Android (и, полагаю, iOS) имеют функцию геолокации пропавшего устройства;
- устройство может иметь особые приметы, которые довольно сложно устранить «бесплатно»;
- наверняка где-то рядом есть камеры видеонаблюдения, свидетели и т.п.;
- при продаже краденного за него сложно будет выручить большую сумму денег.
Осознавая все это, я действительно не понимал, для чего же воруют телефоны, если, по сути, их легко найти, а денег на этом не заработать? Не понимал до 8 февраля 2019 года, пока у меня у самого не украли телефон.
Обратите внимание: все нижесказанное отражает лишь мою точку зрения и не является какой-либо инструкцией к действию или бездействию. Хороший адвокат сказал бы, что кражи не было, просто данный гражданин нашел чужое имущество и хотел передать его в полицию на ответственное хранение, но не сразу, а после возвращения из командировки, ссылаясь на Статью 227 ГК РФ «Находка», а еще лучше убедил бы его примириться со мной, но такого адвоката у него нет (забегая вперед скажу, что сначала не было), а есть следующие факты:
- Телефон был найден на закрытой частной территории.
- Вся территория буквально увешана камерами видеонаблюдения, и они реально записывают (в хорошем качестве, кстати).
- Собственник (т.е. я) в течение 20 минут звонил на телефон и включал режим поиска телефона (он начинал звонить и писать на экране что телефон утерян и номер для связи).
- Я догнал подсудимого, когда он уехал с нашей территории и рассказал ему все вышеперечисленное + показал геолокацию на ноутбуке.
- Он препятствовал деятельности сотрудников полиции, оказывал на меня психологическое давление, а потом и вовсе выбросил найденный телефон «испугавшись ответственности».
А теперь по порядку. Я пошел из офиса на склад (вход с другой стороны здания) и на обратом пути в шутку кинул в жену снежком, в неё не попал, зато попал на новый телефон. В момент броска старый телефон вылетел из кармана и упал на снег в 2-3 метрах от входа в офис. Для нашей фирмы ситуация банальная и ежедневная: кто-то теряет или забывает телефон и бегает, ищет его. Кто-то деньги, кто-то документы, кто-то еще что-то. До этого все случаи объединяло то, что вещь возвращали хозяину и ржали над ним, он ржал со всеми, а завтра мы уже смеялись над новым растяпой.
В этот раз ситуация была другая и телефон мне не вернули ни сразу, ни позднее. После 10 минут поиска жена предположила что его украли, после 20 минут уже многие так считали, а через 30 минут метка на карте начала уверенное движение, причем начала из того места где у нас во дворе были фуры на загрузке. Видели ли мы метку там? Да, видели, но ребята же часто к нам ездят (экспедитор, не водитель), товара на несколько миллионов забирают, куда им этот телефон за несколько тысяч? Это ошибка номер один. Нужно было подходить к ним и у каждого спрашивать, мы же предположили что телефон на складе и геометка ошибочна из-за экранирования стен.
Поняв, что телефон «сделал ноги», я совершил ошибку номер два, поехав один, ошибку номер три, не позвонив в полицию и не сообщив о краже и ошибку номер четыре, не взяв с собой запасной телефон для звонков в ту же полицию.
Приехав на место и точно убедившись в том, что метка на карте соответствует машине предполагаемого похитителя, я совершил ошибку номер пять, подойдя к нему и спросив не находил ли он телефон, а после препираний сделал ошибку номер шесть и показал ему ноутбук с геометкой (нужно ли говорить, что потом телефон вдруг оказался выключен).
Дальше не особо интересно, я съездил в офис, взял телефон жены, поехал назад, вызвал полицию, блокировал выезд из крупного ТЦ до приезда полиции, ездил писать объяснения, много раз ходил в полицию и т.п.
А какие ошибки я сделал еще? Например, не взял квиток о том, что у меня приняли заявление.
Передал фото и видеоматериалы на флешке (то, что её потеряли и походу не найдут лично для меня уже не хорошо и не плохо, но если бы потеряли диск было бы действительно все равно), неверно оценил ущерб (когда полицейские спрашивают «во сколько оцениваете ущерб» им не интересно за сколько можно такой же телефон купить на Авито, им интересно во сколько вы оцениваете этот ущерб). Отдал оригиналы документов на телефон и еще много мелких ошибок.
Последней ошибкой (далее я уже научился не делать их) стало то, что я не попросил дознавателя избрать меру пресечения. В идеале бы домашний арест, но подписки о невыезде тоже хватило бы (сразу хочу отметить, что не могу сказать повлияло бы это или нет, но, возможно, было бы проще).
Дело в том, что я живу в одном городе, а обвиняемый в другом, за 100 км от меня, а еще он работает водителем на междугородних перевозках и, соответственно имеет разъездной характер работы.
Ну, так вот, время-то идет и в середине майских звонят мне из суда и спрашивают, мол, удобно ли вам такого-то числа ко стольки-то часам в суд придти, в качестве потерпевшего. Конечно,- говорю,- удобно, я приду. Отлично, — говорит мне секретарь,- я вам еще смс пришлю сейчас, чтобы не забыли.
Дни идут, приезжаю я в суд к назначенному времени и вот мы уже сидим впятером: судья, секретарь, представитель обвинения и адвокат подсудимого. А самого подсудимого нет, он не приехал. Ему позвонили, на что он сказал, что находится за 2500 км от нас, в командировке и в суд не придет.
Повздыхали мы и нам назначили следующее заседание через несколько дней, чтобы он успел вернуться. А он опять не пришел: забыл. Тут судья уже ругаться стала, что человек не приходит, а сделать она ничего не может, он же не под подпиской. Надежда оставалась на то, что через 2 недели он не явится снова, тогда его найдут приставы и поместят в СИЗО, откуда будут возить на заседания.
Но все обернулось проще: он пришел. Пришел, встретил меня на улице и заявляет: а давай мировую подпишешь мне? Тут я сделаю лирическое отступление: телефон я покупал за 7500 в кредит (рассрочку), стекло за 600 и чехол за 400, значит всего примерно 9000 рублей (может и меньше, но не суть). К новому телефону я так же купил чехол, стекло, все это менее 1000 рублей, а еще я ездил в полицию много раз (тратил бензин, да и флешка не 10 рублей стоит). За вычетом моего времени, которое я не стал оценивать чтобы не наглеть (конечно тысяч 5-10 можно было бы накинуть «за моральные страдания», но человек откровенно туповат и вряд ли бы понял калькуляцию, да и суд не оценил бы) я оценил ущерб в 12 000 рублей, он мне вернул до этого 5000 рублей, а экспертиза сказала что телефон стоит 4700, т.е. формально уже я должен был ему. Ну, так вот, просит он значит мировое соглашение перед судом подписать, а я стою, глазами хлопаю и говорю ему: ты мне мозги два месяца делаешь, не можешь 7000 отдать которые клялся на карту перевести, на основании чего я подписывать что-то буду? А он такой делает глаза кота из «Шрэка» и говорит: в течение недели все отдам. Но его беда заключалась в том, что последнюю ошибку я сделал тремя абзацами выше, поэтому сказал сухо: утром деньги, вечером стулья, а для тебя еще и переведу: деньги до того, как зайдем в зал суда. И ушел. Встретились мы с его адвокатом новым, приятный такой мужик, вежливый, улыбается, как ребенок изумляется сумме требований и т.п. В общем хоть и бесплатный, но явно работает в интересах подсудимого, не то, что предыдущая. Зашли в суд, ответили на стандартные вопросы, в том числе о примирении сторон, я снова отказал. Поговорили о том, почему такая сумма, я все разъяснил (тут ошибки не было, сухо сказал что ему все разъяснил, он согласился и обещал заплатить, но не заплатил), после чего представитель прокуратуры меня поддержал и заявил о том, что озвученная мной сумма это условие потерпевшего. Далее диалог судьи (С), обвиняемого (О) и адвоката (А) в почти дословном пересказе: С: О, вы согласны? О: Да, согласен. С: Переношу заседание на 3 дня, вы передадите потерпевшему деньги? О: Да я постараюсь… С: (перебивает) Тут суд и торговаться с вами более никто не будет, трезво оцените свои силы. А: Мой подзащитный согласен и деньги принесет. О: (неуверенно) да, я… А: (перебивает, твердо): Мой подзащитный принесет деньги. С: Потерпевший, вы согласны? Я: Да, согласен. С: Заседание окончено, выйдите в коридор и ждите повестки.
— в коридоре — Адвокат, улыбаясь во все лицо, начинает доброжелательным голосом монолог в адрес подсудимого: Ты вообще понимаешь, что сейчас происходит? Ты телефон украл, на суд не ходил, потерпевшего обманываешь, тебе предлагают примириться за абсолютно адекватную сумму, а ты кривляешься? Да тебе судья сейчас штраф тысяч 15 выпишет, влепит часов 200 исправительных работ, и ты несколько месяцев это все отрабатывать будешь, а приставы тебе в этом помогут, чтобы ты снова не забыл и в командировку не уехал. А потом еще сыну твоему будут все говорить что его отец вор.
Видимо в этот момент до подсудимого в первый раз дошла полная картина происходящего и все возможные последствия, поэтому он клятвенно заверил меня в том, что перед следующим заседанием отдаст мне деньги. А сегодня было заседание суда, на этот раз последнее. Перед судом мне отдали деньги, я написал расписку и ходатайство о прекращении уголовного дела, он написал ходатайство о том, что не возражает и все это мы отдали судье. У представителей всех сторон уточнили согласны ли они, у меня уточнили добровольно ли я это сделал (не оказывалось ли на меня давление), у подсудимого уточнила о том, понимает ли он что обстоятельства прекращения дела не реабилитирующие и после этого судья всех отпустила, сказав что решение суда всем пришлют по почте, после чего подсудимый начал толкать речь о том, что ему можно ничего не писать, потому что (цитирую) «почтальоны постоянно все путают и меня не находят»… На этом история закончилась. Она началась 8 февраля в районе 16 часов и закончилась примерно в это же время 30 мая, продлившись 111 дней.
А теперь кратко еще раз том, что не нужно делать, если у вас украли телефон:
- не нужно стесняться спрашивать людей о том, не находили ли они его;
- не ищите его в одиночку;
- не бойтесь звонить в полицию;
- не ездите без запасного телефона;
- не показывайте улики и не говорите о том, что нашли его (телефон) потенциальному похитителю;
- не забывайте взять квиток о том, что заявление приняли;
- не передавайте фото- и видео- материалы на флешках;
- не думайте о методике оценки ущерба, а говорите как считаете;
- не отдавайте оригиналы документов;
- не забывайте попросить назначить обеспечительные меры (чтобы человек не пропал куда).
Писать о том, что делать нужно (причем делать еще до того, как у вас что-нибудь украли) я не буду, на эту тему есть множество полезных статей. Просто знайте, что вокруг по-прежнему есть люди, которые никогда не думают о последствиях и лично я рад тому, что у меня просто украли телефон.
Источник: https://habr.com/ru/post/454190/
Снесите все файлы заранее!
В оформлении задержанных за административные правонарушения на акции 3 августа появилось нововведение: людей опрашивали в качестве свидетелей по делу о массовых беспорядках, возбужденному после предыдущей акции 27 июля, и в рамках допроса у большинства изымали мобильные телефоны.
Гаджеты приобщали к уголовному делу вне зависимости от того, принимали ли задержанные участие в предыдущем мероприятии.
Корреспондент «Новой» пообщалась с теми, кто расстался со своей собственностью, а также разобралась в том, что нужно делать, если в следующий раз отобрать телефон захотят у вас.
По информации «Новой газеты», у части задержанных 3 августа, чьи смартфоны были изъяты, в начале недели произошли попытки взломов сервиса Telegram, а также — учетных записей Gmail у владельцев смартфонов на базе Android. Кроме того, один из телефонов не был отключен, и владелец отслеживал его геолокацию: во вторник этот iPhone отвезли в Люберцы.
Константин Фокин встретился с двумя друзьями на станции «Тургеневской» в районе 14 часов в субботу, чтобы «прогуляться по бульварам» до «Пушкинской», где они позднее разошлись каждый по своему маршруту.
Сам Константин ненадолго остался около здания «Известий», где присел на тротуар.
«Вокруг меня собралась небольшая толпа, так как особо интересного ничего не происходило, все просто стояли, подходил кто-то даже с плакатами, ну и когда присел рядом, наверное, четвертый человек, к нам подошли сотрудники Росгвардии и забрали нас в автозак», — рассказывает он.
По его словам, росгвардейцы подошли сзади, «выломали руки и потащили», несмотря на то что все «спокойно сидели и почти даже не разговаривали». Более 20 человек, с которыми в одном автозаке оказался Константин, попали в ОВД Ясенево.
Сначала автобус покинули несовершеннолетние, затем единственная девушка, потом зарегистрированный кандидат в Мосгордуму, а после — уже все остальные.
Константин был последним, так как «никуда не торопился» и отказался сразу отдать свой паспорт в отличие от большинства остальных.
Как рассказывает Константин, процесс оформления был понятен не сразу, никто ничего не объяснял. В итоге выяснилось, что есть два параллельных допроса: у группы сотрудников Следственного комитета и у полицейских из ОВД.
Поучаствовать нужно было в обоих, начав с общения с СК в качестве свидетеля по уголовному делу о массовых беспорядках 27 июля, а только затем обсуждая с сотрудниками ОВД мероприятия 3 августа и свое задержание по административному правонарушению.
«Отдельная очередь была организована для сдачи мобильных телефонов. Когда до меня дошла очередь, я попросил объяснить, что вообще происходит, и сказал, что без адвоката участвовать в этом всем не стану», — говорит Фокин.
По его словам, он и другие задержанные сразу обратились в ОВД-Инфо, им прислали юриста, однако полицейские говорили им, что адвокат приехал и сразу уехал, а адвокату сообщали, что никто не просил о его помощи.
Константин утверждает, что в итоге был единственным, кто отказался дать показания без содействия юриста, которого в итоге сам обнаружил на улице, выйдя из здания ОВД, и вернулся на допрос уже с юристом, так как покинуть территорию полицейских через КПП так и не смог.
— Тут встала эта тема с телефоном. Мне говорят: «Вы готовы отдать мобильный?» Я сказал, что вообще-то не хочу, адвокат меня поддержала.
Сотрудники СК сообщили, что тогда будут изымать его принудительно. Привели двух девушек в качестве понятых, полицейского, говорят: «Ну все, вы готовы? Мы изымаем».
Я взял телефон покрепче, но его вырвали из рук. Затем составили протокол об изъятии и дали мне копию.
Влад Докшин / «Новая газета»
Управляющий партнер коллегии адвокатов «Железников и партнеры» Александр Железников говорит, что следователи обладают широким спектром полномочий в этом вопросе и могут изъять телефон и у свидетеля, в том числе через протокол выемки, либо через протокол обыска, но только в рамках уже возбужденного уголовного дела.
Оперативные сотрудники или росгвардейцы в рамках административных правонарушений могут осмотреть телефон исключительно снаружи или под чехлом. «Кроме того, следует обратить внимание, что есть законные требования, есть незаконные требования, а есть просьбы.
Если при понятых и с протоколом, копия которого есть у задержанного, то это законное требование, а если смартфон просто забрали, и никаких бумаг у вас нет, то это не что иное, как «гоп-стоп», — рассказывает Железников
По его словам, в силу «изобилия различных квазизаконных действий», которые предпринимаются правоохранителями в этот период, естественно, процедуры игнорируются, но стоит пытаться процессуальные требования соблюдать. «Вы можете со смартфона удалить то, что хотите, но не отдавать силой я бы не рекомендовал», — резюмирует адвокат.
Почти во всех автозаках нашлись провокаторы, которые рассказывали остальным, что отдали телефоны и пароли, и так будет даже лучше.
По данным ОВД-Инфо, в Ясенево привезли 22 задержанных, по крайней мере, один из них остался ночевать там. Телефоны забрали практически у всех. По словам Константина Фокина, время выключить смартфон, выйти из всех приложений, удалить их и вытащить сим-карту у него и у остальных задержанных было.
В ОВД Марьино 3 августа привезли 19 человек. Среди них были Сергей и его друг. Схема работы правоохранителей была идентичной: допрос от следователей СК и от полицейских из самого ОВД, автозак покидали также по одному.
«Мой приятель вышел раньше меня и написал мне сообщение о том, что могут предложить сдать телефон, но ты, мол, не сдавай, — говорит Сергей.
— Когда мне уже в ОВД сказали это сделать, я попытался отказаться, ссылаясь на адвоката, но мне заявили, что будут проблемы и надо сдать, это обязательно, ну пришлось подчиниться». Сергей рассказывает, что телефон положили в пакетик, на котором описали его характеристики, и забрали.
«Больше я его не видел», — говорит Сергей. «Сначала я не беспокоился ни о чем, потому что телефоны обещали вернуть на выходе из ОВД. Но потом прошел слух, что их изымут. Поэтому по возвращении домой я стер его через iCloud, поменял пароли», — говорит он.
Из бумаг Сергей получил на руки только копию протокола об административном правонарушении 3 августа. Никаких документов об изъятии телефона у него не осталось. Из 19 человек телефоны не забрали у двоих: у девушки, так как в ОВД не нашлось понятых женщин, и ее не стали досматривать, и у молодого человека, который просто забыл свой рюкзак в автозаке.
Влад Докшин / «Новая газета»
IT-консультант Фонда борьбы с коррупцией Владислав Здольников говорит, что будущее телефона в руках экспертов из Следственного комитета зависит от того, iPhone это или смартфон на базе Android.
В начале 2018 года израильская компания Cellebrite сообщила своим клиентам о возможности взлома любого смартфона iPhone компании Apple.
В компании утверждают, что ее технологии позволяют обходить блокировку большинства популярных моделей смартфонов на Android и iOS и загружать с устройств файлы владельцев, а также восстанавливать удаленные файлы. При этом для взлома устройства нужен лишь физический доступ к нему.
В марте того же года из данных сайта госзакупок стало известно, что программы и оборудование израильской компании закупают региональные управления ФСБ России, Следственного комитета и МВД. В июне нынешнего года компания рассказала об апгрейде, позволяющем спецслужбам разблокировать любые гаджеты с iOS версии 7 и выше, включая новейшую iOS 12.3.
Владислав Здольников рассказывает, что это не совсем так: «Дорогостоящая программа умеет взламывать некоторые достаточно старые версии iOS, но, по моей информации, это оборудование абсолютно бессильно против последних обновлений, где устранены уязвимости».
На первый взгляд таким образом отсеивается часть потенциально находящихся в опасности смартфонов, но тем не менее есть несколько советов, которые эксперт считает полезными для всех:
— Во-первых, удаление программ не означает выхода из них. То есть если вы снесли с телефона приложения, в ваш аккаунт можно будет зайти, установив там приложение снова. Ведь остается папка с данными, достаточными для входа. Нужно обязательно разлогинить устройство в каждом из сервисов, где вы зарегистрированы. Затем — сменить пароль.
То есть одно из этих действий — удаление приложения, выход из аккаунта или смена пароля — могут быть недостаточной защитой, нужно сделать именно комплекс действий, — советует эксперт.
В особой опасности, по словам Здольникова, находятся те пользователи Android, которые не шифруют файловую систему — таких большинство. «Владельцы последних iPhone могут дышать чуть спокойнее», — резюмирует он. Хотя и для них есть опасности.
Например, если вместо обычного пароля включены функции Face ID или Touch ID, а смартфон изымают насильно, то эти сервисы могут сыграть на руку тем, кто хочет забрать у вас телефон. «Тогда надо попытаться сделать десять коротких нажатий подряд на кнопку выключения. Да, это будет не очень легко.
Но, к сожалению, такие вещи происходят: и к пальцам подносят насильно, и к лицам. Если вы идете на митинг, лучше включать шестисимвольный пароль или больше, как хватит терпения», — говорит Здольников.
Антон Карлинер / «Новая газета»
Сергея Б. задержали 3 августа около театра «Современник» и отвезли в ОВД Красносельский в числе 27 задержанных. В пути всех предупредили, что позднее телефоны заберут, а пока пользоваться ими можно.
«Нам не сказали, что гаджеты приобщат к какому-то уголовному делу, сообщали, что их заберут на время допроса в ОВД», — рассказывает Сергей.
В итоге с помощью сотрудника Следственного комитета Сергей составил некую расписку на имя главы ОВД об изъятии мобильного телефона, вытащил сим-карту, удалил личные записи и несколько приложений, попросил жену дистанционно выйти из всех приложений и оставил смартфон с распиской на столе в актовом зале, сообщив неправильный пароль.
— Я пошел на допрос к следователю. К нам в кабинет ворвался сотрудник полиции и сказал, что телефон пропал или я его не оставил. Обыскали меня, весь ОВД, всех, кто был в комнате, туалет. Телефона нигде не было.
Я предполагаю, что его могла потерять сотрудница СК, но точно не уверен. Телефон старый, я с ним хожу в походы, мне не очень жалко.
Другим задержанным адвокат, который с нами работал, сказал, что это все незаконно, когда я уходил, они еще там оставались, — рассказывает Сергей Б. Никаких документов за свой телефон он не получил.
У Следственного комитета есть собственная экспертиза, которая занимается вскрытием и расшифровкой смартфонов.
«Разумеется, это незаконно, такими вещами должны заниматься сторонние и приглашенные специалисты, а не те, кто приписан к СК и не может быть независимым априори, но пока все так», — говорит адвокат Александр Железников.
По его словам, они будут искать в телефонах ответы на вопросы, поставленные следователем, в известность об этих вопросах должен быть поставлен и человек, чей телефон изъят. Скорее всего, их будут интересовать фотографии, переписки, список контактов, уверен адвокат.
— Если у человека был изъят мобильный телефон, то не обязательно он будет привлечен к делу как обвиняемый или подозреваемый.
Но километры видео, которые наснимали владельцы телефонов, точно будут отсмотрены и приобщены к делу. По ним уже будут искать нарушителей.
Поэтому, вероятно, с телефонами стоит попрощаться и ждать звонка от следователя из СК.
У Здольникова есть еще пара рекомендаций, которые стоит выполнить, если у вас уже изъяли гаджет: и для Android, и для iOS есть дистанционное удаление всех данных, которое можно осуществить, зайдя в учетные записи Google и Apple.
«Ну и последнее, что надо сделать обязательно, — это пойти в офис своего оператора и перевыпустить сим-карту, иначе у правоохранителей будет возможность запросить ваши пароли. Сделать это следует не позднее чем через сутки после задержания», — рекомендует Здольников.
«Лучше снести со смартфона все, если он остался у следователей, очень ценны фотографии с отпуска, конечно, но сохранять их ценой возбуждения уголовного дела точно не стоит», — говорит эксперт.
Ни один из собеседников «Новой газеты», которые были задержаны 3 августа и у кого изъяли телефоны в рамках уголовного дела о массовых беспорядках 27 июля, не был на мероприятиях неделей раньше и потому неясно, свидетелями чему они могут быть в рамках расследования.
Источник: https://novayagazeta.ru/articles/2019/08/06/81504-snesite-vse-fayly-zaranee