Многие родители подвержены фобии, связанной с органами опеки: придут люди, увидят, что на полу грязно, найдут синяк у ребенка и заберут его в детский дом. «Медуза» попросила президента фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елену Альшанскую рассказать, на что имеют право сотрудники опеки и какими критериями они руководствуются, когда приходят в семью.
Вообще закон предполагает только один вариант «отобрания» ребенка из семьи не по решению суда. Это 77-я статья Семейного кодекса, в которой описывается процедура «отобрания ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью».
Только нигде вообще, ни в каком месте не раскрывается, что называется «непосредственная угроза жизни и здоровью». Это решение полностью отдают на усмотрение органов. И в чем они эту угрозу усмотрят — их личное дело.
Но главное, если все же отобрание происходит, они должны соблюсти три условия. Составить акт об отобрании — подписанный главой муниципалитета. В трехдневный срок — уведомить прокуратуру. И в семидневный срок подать в суд на лишение либо ограничение прав родителей.
То есть эта процедура вообще пути назад для ребенка в семью не предусматривает.
Если сотрудникам опеки непонятно, есть непосредственная угроза или нет, но при этом у них есть какие-то опасения, они ищут варианты, как ребенка забрать, обойдя применение этой статьи.
Также на поиски обходных путей очень мотивирует необходимость за семь дней собрать документы, доказывающие, что надо семью лишать или ограничивать в правах.
И мороки много очень, и не всегда сразу можно определить — а правда за семь дней надо будет без вариантов уже требовать их права приостановить? Вообще, никогда невозможно это определить навскидку и сразу, на самом деле.
Как обходится 77-я статья? Например, привлекается полиция, и она составляет акт о безнадзорности — то есть об обнаружении безнадзорного ребенка. Хотя на самом деле ребенка могли обнаружить у родителей дома, с теми же самыми родителями, стоящими рядом. Говорить о безнадзорности в этом смысле невозможно.
Но закон о профилактике беспризорности и безнадзорности и внутренние порядки позволяют МВД очень широко трактовать понятие безнадзорности — они могут считать безнадзорностью неспособность родителей контролировать ребенка.
Полицейские могут сказать, что родители не заметили каких-то проблем в поведении и здоровье ребенка или не уделяют ему достаточно внимания — значит, они не контролируют его поведение в рамках этого закона. Так что мы можем составить акт о безнадзорности и ребенка забрать.
Это не просто притянуто за уши, это перепритянуто за уши, но большая часть отобраний происходит не по 77-й статье. Почему полиция не возражает и не протестует против такого использования органами опеки? Мне кажется, во-первых, некоторые и правда считают, что безнадзорность — понятия такое широкое.
Но скорее тут вопрос о «страшно недобдеть», а если и правда с ребенком что-то случится завтра? Ты уйдешь, а с ним что-то случится? И ответственность за это на себя брать страшно, и есть статья — за халатность.
Второй, тоже очень распространенный вариант — это добровольно-принудительное заявление о размещении ребенка в приют или детский дом, которое родители пишут под давлением или угрозой лишения прав. Или им обещают, что так намного проще будет потом ребенка вернуть без лишней мороки. Сам сдал — сам забрал.
Самое удивительное и парадоксальное, что иногда получается, что, выбирая другие форматы, органы опеки и полиция действуют в интересах семьи и детей.
Потому что, если бы они все-таки делали акт об отобрании, они бы отрезали себе все пути отступления — дальше по закону они обязаны обращаться в суд для лишения или ограничения родительских прав. И никаких других действий им не приписывается.
А если они не составляют акт об отобрании, то есть всевозможные варианты, вплоть до того что через несколько дней возвращают детей домой, разобравшись с той же «безнадзорностью». Вроде «родители обнаружились, все замечательно, возвращаем».
Опека никогда не приходит ни с того ни с сего. Никаких рейдов по квартирам они не производят. Визит опеки, как правило, следует после какой-то жалобы — например, от врача в поликлинике или от учителя.
Еще с советских времен есть порядок: если врачи видят у ребенка травмы и подозревают, что тот мог получить их в результате каких-то преступных действий, он обязан сообщить в органы опеки.
Или, например, ребенок приносит в школу вшей, это всем надоедает, и школа начинает звонить в опеку, чтоб они приняли там какие-то меры — либо чтобы ребенок перестал ходить в эту школу, либо там родителей научили мыть ему голову. И опека обязана на каждый такой сигнал как-то прореагировать.
Формально никаких вариантов, четких инструкций, как реагировать на тот или иной сигнал, нет. В законе не прописаны механизмы, по которым они должны действовать в ситуациях разной степени сложности.
Скажем, если дело во вшах, стоило бы, например, предложить школьной медсестре провести беседу с родителями на тему обработки головы. А если речь о каком-то серьезном преступлении — ехать на место вместе с полицией.
Но сейчас на практике заложен только один вариант реакции: «выход в семью».
О своем визите опека обычно предупреждает — им ведь нет резона приходить, если дома никого нет, и тратить на это свой рабочий день. Но бывает, что не предупреждают. Например, если у них нет контактов семьи. Или просто не посчитали нужным. Или есть подозрение, что преступление совершается прямо сейчас. Тогда выходят, конечно, с полицией.
Поведение сотрудников опеки в семье никак не регламентировано — у них нет правил, как, например, коммуницировать с людьми, надо ли здороваться, представляться, вежливо себя вести.
Нигде не прописано, имеет ли сотрудник право, войдя в чужой дом, лезть в холодильник и проверять, какие там продукты.
С какого такого перепугу, собственно говоря, люди это будут делать? Тем более что холодильник точно не является источником чего бы то ни было, что можно назвать угрозой жизни и здоровью.
Почему это происходит и при чем тут холодильник? Представьте себя на месте этих сотрудников. У вас написано, что вы должны на глазок определить непосредственную угрозу жизни и здоровью ребенка.
Вы не обучались специально работе с определением насилия, не знаток детско-родительских отношений, социальной работы в семье в кризисе, определения зоны рисков развития ребенка. И обычно для решения всех этих задач уж точно нужен не один визит, а намного больше времени.
Вы обычная женщина с педагогическим в лучшем случае — или юридическим образованием. Вот вы вошли в квартиру. Вы должны каким-то образом за один получасовой (в среднем) визит понять, есть ли непосредственная угроза жизни и здоровью ребенка или нет.
Понятно, что вряд ли в тот момент, когда вы туда вошли, кто-то будет лупить ребенка сковородкой по голове или его насиловать прямо при вас. Понятно, что вы на самом деле не можете определить вообще никакой угрозы по тому, что вы видите, впервые войдя в дом.
У вас нет обязательств привести специалиста, который проведет психолого-педагогическую экспертизу, поговорит с ребенком, с родителями, понаблюдает за коммуникацией, ничего этого у вас нет и времени на это тоже. Вам нужно каким-то образом принять правильное решение очень быстро.
И совершенно естественным образом выработалась такая ситуация, что люди начинают смотреть на какие-то внешние, очевидные факторы. Вы не понимаете, что смотреть, и идете просто по каким-то очевидным для вас вещам, простым: грязь и чистота, еда есть — еды нет, дети побитые — не побитые, чистые — грязные.
То есть по каким-то абсолютно очевидным вещам: у них есть кровать — или им вообще спать негде, и валяется циновка на полу, то есть вы смотрите на признаки, которые на самом деле очень часто вообще ни о чем не говорят.
Но при этом вы поставлены в ситуацию, когда вы должны принять судьбоносное решение в отсутствие процедур, закрепленных экспертиз, специалистов, вот просто на глазок и сами.
Пустые бутылки под столом? Да. Значит, есть вероятность, что здесь живут алкоголики. Еды в холодильнике нет? Значит, есть вероятность, что детям нечего есть и их морят голодом.
При этом в большинстве случаев все-таки сотрудники органов опеки склонны совершенно нормально воспринимать ситуацию в семье, благоприятно. Но у них есть, конечно, какие-то маркеры, на которые они могут вестись, на те же бутылки из-под алкоголя например.
Риск ошибки при такой вот непрофессиональной системе однозначно есть. Но вообще эти сотрудники — обычные люди, а не какие-то специальные детоненавистники, просто у них жуткая ответственность и нулевой профессиональный инструмент и возможности.
И при этом огромные полномочия и задачи, которые требуют очень быстрого принятия решений. Все это вкупе и дает время от времени сбой.
Если говорить о зоне риска, то, конечно, в процентном отношении забирают больше детей из семей, где родители зависимы от алкоголя или наркотиков, сильно маргинализированы. В качестве примера: мама одиночка, у нее трое детей, ее мама (то есть бабушка детей) была алкогольно зависимой, но вот сама она не пьет.
Уже не пьет, был период в молодости, но довольно долго не пьет. И живут они в условиях, которые любой человек назвал бы антисанитарными. То есть очень-очень грязно, вонь и мусор, тараканы, крысы бегают (первый этаж).
Туда входит специалист органа опеки, обычный человек, ему дурно от того, в каких условиях живут дети, и он считает, что он должен их спасти из этих условий.
И вот эти антисанитарные условия — это одна из таких довольно распространенных причин отобрания детей. Но внутри этой грязной квартиры у родителей и детей складывались очень хорошие, человеческие отношения. Но они не умели держать вот эту часть своей жизни в порядке.
По разным причинам — по причине отсутствия у мамы этого опыта, она тоже выросла в этой же квартире, в таких же условиях, по причине того, что есть какие-то особенности личности, отсутствия знаний и навыков.
Конечно, очень редко бывает так, что опека забирает ребенка просто вообще без повода или вот таких вот «видимых» маркеров, которые показались сотрудникам опеки или полиции значимыми.
в СМИ и обыденное мнение большинства на эту тему как будто делят семьи на две части. На одном краю находятся совершенно маргинальные семьи в духе «треш-угар-ужас», где родители варят «винт», а младенцы ползают рядом, собирая шприцы по полу.
А на другом краю — идеальная картинка: семья, сидящая за столиком, детишки в прекрасных платьях, все улыбаются, елочка горит. И в нашем сознании все выглядит так: опека обязана забирать детей у маргиналов, а она зачем-то заходит в образцовые семьи и забирает детей оттуда.
На самом деле основная масса случаев находится между этими двумя крайностями. И конечно, ситуаций, когда вообще никакого повода не было, но забрали детей, я практически не знаю. То есть знаю всего пару таких случаев, когда и внешних маркеров очевидных не было, — но всегда это была дележка детей между разводящимися родителями.
А вот чтобы без этого — не знаю. Всегда есть какой-то очевидный повод. Но наличие повода совсем не значит, что надо было отбирать детей.
В этом-то все и дело. Что на сегодня закон не предусматривает для процедуры отобрания обратного пути домой. А в рамках разбора случаев не дает четкого инструмента в руки специалистам (и это главное!), чтобы не на глазок определить экстренность ситуации, непосредственность угрозы.
И даже тут всегда могут быть варианты. Может, ребенка к бабушке пока отвести. Или вместе с мамой разместить в кризисный центр на время. Или совсем уж мечта — не ребенка забирать в приют из семьи, где агрессор один из родителей, а этого агрессора — удалять из семьи.
Почему ребенок становится зачастую дважды жертвой?
Надо менять законодательство. Чтобы не перестраховываться, не принимать решения на глазок. Чтобы мы могли защищать ребенка (а это обязательно надо делать), не травмируя его лишний раз ради этой защиты.
Записал Александр Борзенко
Источник: //meduza.io/feature/2017/01/26/na-chto-imeyut-pravo-sotrudniki-opeki-iz-za-chego-oni-mogut-zabrat-detey
Содержание
Дети могут спать вместе с родителями, но недолго. Так когда их пора выселять из родительской спальни?
По эмоциональной заряженности есть только одна тема, сравнимая с «совместным сном» — отлучение от груди. И, видимо, неспроста. Очень много травм и бессознательных процессов участвуют в принятии решения «где будет спать мой ребёнок».
Рассылка «Мела»
Мы отправляем нашу интересную и очень полезную рассылку два раза в неделю: во вторник и пятницу
Сегодня мамы в основном представляют два поколения — «дети доктора Спока» или «дети перестройки». Для тех и других младенчество и детство было омрачено ранней или сверхранней сепарацией. В роддоме новорождённые лежат отдельно от матери.
При малейших проблемах ребёнка кладут в больнице — опять же, бывает без мамы. Ясли в лучшем случае с года, а то с 7-8 месяцев. Грудное вскармливание по режиму или с переводом на искусственное в три месяца. Потому что нет условий. Никаких.
Мать должна выходить на работу, зарплаты отца не хватает, живём в стесненных обстоятельствах.
Плюс в качестве дестабилизирующего фактора — бабушки военного или послевоенного поколения с их опытом: «Поплачет — успокоится, что ты к нему подскакиваешь, как ошпаренная? Рано ещё кормить, трех часов не прошло. Надо отучать от ночных кормлений, что ещё за мода такая? Положи в кровать и отойди».
Сколько раз я слышала на приёме рассказы о том, как за закрытой дверью надрывается от крика ребёнок. А под дверью заливается слезами и молоком его мать, но не заходит, не берёт его на руки, не начинает кормить, потому что нельзя — избалуешь, испортишь, надо приучать к самостоятельности, чтобы умел терпеть.
Терпеть, ага. Двухмесячный.
Когда в нашей стране появились психологи, стали публиковать статьи про формирование и разрушение привязанности, когда вышел прекрасный энциклопедический труд Марты и Уильяма Сёрзов «Вы и ваш ребёнок».
А ещё изменилось экономическое и правовое положение в стране — эти девочки, так рано оторванные от материнской груди, наконец-то получили законное (одобренное специалистами и почти принятое обществом) право быть со своими детьми столько, сколько хочется.
Быть с ними дома, не подрываться в семь утра на работу и в ясли, заниматься лепкой и аппликациями из крупы, валяться на специальных детских ковриках, читать книжки с картинками.
И да — кормить грудью бесконечно, спать в одной постели, доращивая, докармливая, долюбливая свою внутреннюю крошечку, так рано и жестоко лишённую материнского тепла и ласки.
Спать с ребёнком до 1,5 лет — да
Пока ребёнок действительно младенец, совместный сон зачастую становится единственным способом выживания для всей семьи: процедура ночного кормления перестаёт быть сложным квестом.
Сравните: услышать, когда он уже раскричался в полный голос, вынырнуть из обморочного забытья, вылезти из теплого в холодное, вытащить (иногда уже довольно увесистое) выгибающееся тело из глубокой кроватки, покормить, стараясь не заснуть и не уронить, переодеть, положить обратно, начать проваливаться обратно в сон — и тут он снова проснулся, потому что ему как-то не айс. И так три-шесть раз за ночь. Или, не открывая глаз, повернуться, подсунуть грудь, отрубиться в ту же секунду, а с памперсами разберёмся утром.
Поэтому, если условия позволяют, я всеми руками за совместный сон с младенцами. Но! Не все дети в нём нуждаются, не всем мамам комфортно спать с детьми — иногда это как раз мешает.
Я бы посоветовала класть новорождённого в корзинку/люльку/кроватку вплотную к родительской кровати и наблюдала. Если все довольны — отлично, так и оставляем.
Если вы через месяц чувствуете себя зомби, вызванным к активной деятельности колдовством вуду, попробуйте положить ребёнка рядом с собой. Если лучше не станет — проблема не в дистанции, а в чем-то ещё.
Ребёнок растёт, развивается, его потребности меняются. И почему-то этот момент упускают адепты совместного сна и грудного вскармливания до школы. Для первых полутора лет основная задача любого человека — установить прочную, надёжную связь с любящими близкими.
Это основа будущего благополучия, залог психического и соматического здоровья.
Ребёнок должен быть постоянно «при ком-то», и во время сна тоже, чтобы не тратить драгоценную энергию на поминутную проверку «А не умерли ли случайно все мои соплеменники, не остался ли я один-одинешенек среди дикой природы?».
А вот с 1,5 лет — ребёнок готов переезжать в другую кровать
При нормальном развитии примерно к полутора годам у нас в доме живёт Шнырь: любознательный, шустрый сгусток энергии, который всюду суёт свой нос, не слушается, убегает, спорит, требует, злится, закатывает истерики на ровном месте, ещё не умеет себя контролировать, но очень хочет быть главным. Это тяжкое время для родителей, ведь и глаз от него, бегучего такого, не отведёшь лишний раз, и играть сам он ещё не умеет, и «ое управление» пока плохо инсталлировано.
Эта фаза развития называется «сепарация» — то есть отделение. Все слышали это слово, но мало кто понимает, что оно означает на практике.
А вот что: если до начала этой стадии ребёнок воспринимает себя как единое целое с матерью (и в пренатальном, внутриутробном периоде так оно и есть, а в период грудного вскармливания — почти так и есть), то через 18 месяцев начинается осознание ребёнком, что он и мама — два разных человека. Более того, хорошо бы, чтобы и мать тоже начала это осознавать.
Если ребёнок разговаривает, то к двум годам он уже должен говорить о себе в первом лице: «Я упал» вместо «Саша упал». Он может довольно спокойно оставаться без мамы, но недолго, может удерживать в памяти её образ вместо живого человека.
То есть двухлетка понимает слова «мама ушла в магазин и скоро придет», а не сидит возле двери все два часа и не орет дурниной «маамуу хочуу!».
Самое главное — прекращается грудное вскармливание. Чтобы утешить, успокоить, порадовать ребёнка мать использует уже другие способы, кроме «дать грудь»: она может его обнимать, целовать, разговаривать, объяснять, проводить с ним время в игре.
В том числе — ночью.
Обозначьте чёткое правило: все спят в своих кроватях
Во многих семьях укладывание ребёнка спать — самая сложная и болезненная процедура.
«Он соглашается спать только со мной. Он засыпает только с грудью. Муж уже два года спит на диване. Мы не знаем, как это побороть».
Я очень вам сочувствую, друзья мои! Действительно, после утомительного дня, наполненного заботами, тревогами, трудом, последнее, о чём мечтаешь, — ещё один раунд борьбы за власть. Гораздо проще позволить ребёнку своё, пусть незаконное, но привычное место в супружеской постели. Ну и что, что папа недоволен. Лучше уж так, чем никто не выспится!
Нет, не лучше. Да, тактически вы выигрываете: ребёнок спит спокойно всю ночь, нет этих бесконечных хождений туда-сюда, не надо вставать несколько раз за ночь, чтобы водворить перебежчика в его границы. Но в психическом смысле вы проигрываете много: главное — страдает ваша супружеская пара.
Вместо пары «муж + жена» возникает пара «мать + дитя», в которой третьему просто нет места
Ребёнок получает ложное представление о себе, как о партнёре матери, а отец становится изгнанником. Для ребёнка это разрушительная конструкция. Самое главное сообщение, которое он должен получить от родителей на этом этапе: «Власть в семье у нас.
Мы тебя очень любим, будем заботиться и защищать, но распоряжаться твоей жизнью будем мы, а не наоборот». Ребёнок нагружается абсолютно непосильной для него ношей: быть главой семьи.
А как вы думали? Если от его желаний зависит кто, с кем, где и когда спит — кто же он? Конечно, царь и бог!
В этой борьбе очень важна роль отца. Необходимо, чтобы он включался в эту ситуацию не с позиции ревнивого старшего сиблинга — «Моя мама!». А с позиции родителя: «Мы с мамой решили так. Все спят в своих постелях.
Я готов сидеть с тобой перед сном, читать, рассказывать сказки, но спать ты будешь в своей постели. Потому что такой порядок».
Кстати, по моему опыту, когда родители действуют согласованно, дети подчиняются гораздо спокойнее и быстрее.
Да, вам придётся выдержать приступы горя у любимого малыша. Он в самом деле горюет, оплакивает утраченный рай, когда он был единым целым с мамой, она принадлежала и подчинялась только ему. Столкновение с реальностью может быть болезненным.
Наша обязанность — помочь ребёнку пережить эту утрату, быть рядом, но не кидаться возвращать всё назад. В конце концов, сейчас вы учите его, как обходиться с проблемой «Когда очень хочется, но нельзя».
Смиряться, оплакивать и жить дальше на новом уровне.
Иначе мы получаем целое поколение людей, глубоко и искренне убежденных, что «надо только как следует захотеть — и всё получится». Нет, мой дорогой, одного желания недостаточно. Некоторые вещи мы можем получить, если приложим усилия, а некоторые — вообще никогда. Мне жаль, что ты так расстроен, я могу побыть рядом, но ситуация не изменится: нет — значит нет.
Технически это означает, что примерно в полтора года ребёнок переселяется в его собственную кроватку в родительской спальне, а ближе к трём годам — в свою комнату (если она есть). В первое время он, конечно, будет стараться к вам прийти среди ночи. Если для вас приемлемо — пусть досыпает с вами. Но правило должно быть обозначено: все спят в своих кроватях.
Shutterstock (Sunny studio, ArtTim, Monkey Business Images, leadenpork). Иллюстрация: Shutterstock (Silmairel)
Источник: //mel.fm/sovet_psikhologa/6589103-sleep_together
Как уложить ребенка спать без мучений. 11 советов от консультанта по сну
Нормальное время для отхода ко сну для малыша — от 18.30 до 19.30. Начиная с 6 недель у младенцев к вечеру начинает вырабатываться большее количество гормона сна – мелатонина, с его помощью нам проще уснуть.
С его же помощью удлиняются фазы глубокого сна, которого у младенцев очень мало.
Это очень важная фаза сна, в том числе она способствует выработке гормона роста, работе в особом режиме нашего пищевого тракта, печени и других внутренних органов.
Этот глубокий сон происходит как раз в первую половину ночи (примерно с 19 до часу ночи). Правильно последовательно укладывайте младенца именно в это время, вскоре паттерн его сна изменится.
Режим — это ритм дня, который для младенца крайне важен, начиная с 3-4 месяцев. Это возраст, когда ребенок начинает потихоньку ориентироваться, и все внешние раздражители превращаются для него из сплошного потока в отдельные куски информации.
Этих раздражителей много, мир перед ребенком огромный, непонятный, а в режиме он находит цепочки, последовательность событий. Вот он спит, потом просыпается, ест, активничает, гуляет, потом ему меняют памперс, готовят ко сну, закрывают занавески, и тут он снова спит. Ему спокойно, комфортно, он примерно понимает, чего ждать.
Есть рутина, которая успокаивает, не слишком много сюрпризов. Дети – страшные консерваторы, они не любят ничего нового, они быстро привыкают к определенным порядкам и не хотят ничего менять. Не потому что они контрол фрики, а потому что им необходимо минимальное ощущение контроля над своей жизнью.
Важно также проговаривать младенцу, что мы собираемся с ним делать – слов он не поймет, но постепенно у него возникнут ассоциативные связи слова с действием.
Я часто слышу от родителей «он не хочет спать». Речь, например, идет о восьмимесячном младенце. Он что, сам встал и сказал, что не хочет спать? Он лежит в кровати и орет. Часто бывает, что ребенок перевозбудился — так это не потому, что он ЕЩЕ не хочет спать, а потому что он УЖЕ не хочет спать.
Как это происходит? Мы рождаемся с незрелым мозговым аппаратом, но после рождения он развивается с космической скоростью — в него поступают тонны новой информации. Вся информация должна уложиться в мозгу, каким-то образом увязаться друг с другом. Каждые сутки мозг младенца вырабатывает порядка 3 миллионов новых связей.
Его мозг работает очень интенсивно, и ему надо отдыхать. Отдых для мозга — это сон. Но мозг не может сам пойти уложить себя спать, он не может, как батарейка, взять и сесть. Он зовет на помощь гормоны стресса, они помогают ему функционировать в этих условиях. Он дает команду щитовидке: а ну, дай-ка мне адреналина и кортизола.
Чтобы это произошло, ребенку нужно просто не заснуть вовремя – достаточно 10 минут, получаса, часа (в зависимости от возраста и врожденной степени возбудимости).
И механизмы торможения у детей поначалу не работают или работают очень плохо, поэтому им нужна грудь, чтобы взяли на ручки, еще что-то внешнее, чтобы их утихомирить (соска, коляска, и т.д.). Все эти истерики, невозможность заснуть — это адреналин.
Этот пункт больше касается младенцев. У младенцев часто бывает так, что в течение дня они недоедают. В районе 6-7 месяцев наступает период, когда есть становится скучно – то дети висели на груди по сорок минут и не отцепишь, а тут 5 минут поели и завертели головой.
В этом возрасте происходит очередной скачок развития, они видят гораздо больше вещей, у них появляются новые возможности для исследования, познания мира. Это пересиливает потребность в еде. Заморил червячка и пошел исследовать дальше.
Получается, что они днем недоедают, а ночью просыпаются каждый час, чтобы поесть.
Бывает, что днем дети недосыпают, у них накапливается усталость, и к вечеру они слишком возбуждены. Некоторые родители ошибочно предполагают, что если не дать слишком много спать днем, то ночной сон улучшится.
Но в результате из-за повышенного уровня гормонов стресса в крови не только заснуть тяжело, но и сон получается некачественный, менее глубокий, поверхностный. Из такого сна легко проснуться.
И некоторые просыпаются каждые 10-15 минут.
Есть младенцы, которых столько таскают на руках, что в результате они недостаточно устают физически. Это может стать триггером для поверхностного сна. Мозг должен быть не переутомлен, но тело должно быть уставшим. Перед сном постепенно замедляем темп, заглушаем свет, заранее к нему готовимся.
Мама с папой приходят с работы вечером, ребенок к ним бросается, перевозбуждается, а дальше понятно – уложить его невозможно. Спать-то он хочет вне зависимости от этого. Мозгу нужно спать, а ребенок хочет тусоваться с родителями. Или еще бывает так: ребенка кладут вовремя, а ночью он просыпается и требует маму или папу. Так он компенсирует отсутствие родителей днем.
Один из самых действенных способов удовлетворить потребности ребенка в том случае, если мы все вынуждены работать — это выделять ему на постоянной основе quality time (время нетто, проведенное с ребенком, без параллельных занятий чем-то еще, включая мобильник).
И тут дело не количестве, а в качестве этого проведенного вместе времени. Это может быть и 10 минут, про которые он будет всегда знать, что перед тем, как он идет в ванну, у него есть время с мамой или с папой или с обоими.
Это его личное время, он будет знать, что он всегда может на него рассчитывать, и ему не нужно с боем его отвоевывать. Ему не надо будет вести себя так, чтобы привлечь внимание.
Важно, чтобы этот момент происходил по инициативе родителя – тогда ребенок видит, что родителям важно это время, проведенное с ним. Такие 10-15 минут в день могут изменить картину.
Бывает, что мамы с детьми проводят круглые сутки (особенно с младенцами), а у детей все равно дефицит внимания. Потому что мама параллельно живет своей жизнью, она закидывает стирку, должна что-то приготовить, а вот она в телефоне что-то смотрит, с кем-то говорит. Нужен пузырь, который создает родитель, в котором есть только он и ребенок.
Я считаю, что в такой ситуации родителям стоит попросить помощи в уходе за ребенком или взять няню на часть времени, а то получается, что ребенок с вами постоянно, при этом он должен клянчить ваше внимание. Иногда лучше взять няню или отдать в сад, чтобы потом проводить вместе час в день, но качественно.
И ребенок будет доволен, и у вас будет ресурс.
Начиная с 4 до 6 месяцев ребенок уже созрел для того, чтобы самому засыпать (есть достаточно гормона сна). Родители не всегда это знают и продолжают его укачивать, усыплять на груди, с бутылкой, соской, в коляске, в машине.
Так возникает ассоциация на засыпание, зависимость. Ребенок тоже не знает, что умеет засыпать самостоятельно, потому что мы не даем ему шанса об этом узнать. Он знает: «я засыпаю только так, чтобы уснуть, мне нужна помощь».
Сон — это самое беззащитное состояние для человека. Для того, чтобы в случае необходимости человек мог защитить себя, сон делится на эпизоды (у взрослых – 1,5-2 часа, у детей до 2-3 лет – 40-60 минут). Между эпизодами сна происходит просыпание, буквально на пару секунд.
Мозг в это время находится в режиме бодрствования. Мы это даже не замечаем, поворачиваемся на другой бок и начинаем следующий эпизод. Но если ребенок не умеет засыпать самостоятельно, а тут во время этого просыпания какая-то помеха пробудила его окончательно, ему нужна помощь.
А помешать ему может масса внешних и внутренних раздражителей, например, газик в животе, зуб болит, посторонний звук, холодно, жарко, рука застряла между прутьями кровати. Кроме того, его может разбудить смена обстановки. Представьте, что вы уснули в своей кровати, а проснулись на кухне на полу.
Так и для ребенка, который уснул на груди, а проснулся в кровати. И тогда начинается ночной марафон.
Важно отметить, что существует метод, когда ребенка оставляют одного “проораться”. Я категорически против его применения.
Он работает неплохо, но цена слишком велика – ребенок отчаивается получить необходимую ему помощь, и это может послужить причиной многих психологических проблем.
Приучить к самостоятельному засыпанию можно с помощью постепенной и поэтапной замены ассоциации на менее зависимую, в результате чего ребенок засыпает без посторонней помощи.
Примерно с года (или начала самостоятельной ходьбы) у ребенка происходит огромный скачок и потребность в самостоятельности. Я расту, я взрослый, я сам хочу решать — начинается борьба за власть с родителями.
Кто решает, когда ребенок идет спать? Кто решает, какой режим? Что вообще решает сам ребенок? Если ребенок не получает достаточной свободы выбора на свой возраст или получает слишком большую свободу выбора — результат один и тот же. Он не уверен в том, что можно и чего нельзя.
И тогда он начинает пробовать проверять все — скандалы в магазине, на площадке, откуда он не хочет уходить. Это не намеренная манипуляция, а изучение ассоциативных связей в жанре “я это не съел, и мама занервничала”.
Это может происходить вокруг еды, вокруг отправления естественных потребностей, когда мы хотим приучить к горшку, и вокруг сна, потому что мы тоже хотим спать, и у нас терпения меньше. Когда нас разбудили ночью, мы хотим только одного – чтобы это поскорее закончилось, и наши механизмы торможения работают плохо.
Тут важно дать ребенку право выбора (там, где он может взять за него ответственность). Например, право выбрать, какие штаны он наденет –красные или синие. Выбор из двух блюд – мясо с рисом или с картошкой? С двух лет можно дать больше выбора: «Смотри, мы идем в душ, тебе надо помыться. Это решаю я.
Но ты можешь выбрать, как ты хочешь пойти в душ – чтобы нам было в кайф и мы там поиграли, или ты можешь пойти со слезами, но тогда мне придется тебя тащить в воду, чего я бы совсем не хотела. Что делать, нам нужно в душ. Что ты выбираешь?».
Ребенок понимает, что поведение тоже выбирает он, и ему не надо своим поведением выдирать у нас этот контроль.
То же самое с укладыванием на ночь или ночными просыпаниями – если мы не устанавливаем в этом четкие границы, не проговариваем, как все будет происходить, то ребенок начинает тянуть волынку: писать, какать, пить, забыл взять игрушку в кровать или сообщить нечто важное. Если мы ведемся на такое поведение, укладывание может занять и все три часа (реальная цифра из практики).
Все должно происходить так, как сказали родители, потому что их словам можно верить. Не в формате «я сказал — ты сделал», нет. А рассказываем ребенку, что сейчас произойдет.
«Сейчас мы посмотрим мультик, потом поужинаем, потом мы пойдем в душ, потом будем читать и после сказки ляжем спать. Если мы быстренько все это сделаем, то успеем прочитать целых две сказки».
Так ребенок будет знать, чего ему ждать, он знает, какой план. У него есть время к нему привыкнуть.
Тут крайне важно выполнять обещанный план действий. Если мы говорим, что сейчас пойдем в душ, после чего уступаем ребенку и сначала читаем книжку, то он, не будучи уверен в вашем слове, будет продолжать пробовать все больше растягивать эту границу.
И тут не надо советоваться с детьми, спрашивая, когда они хотят лечь спать. Давать выбор нужно, например, такой: ты хочешь спать с мишкой или с самолетиком?
Родитель пришел с работы, очень соскучился, начинает подкидывать ребенка, бегать с ним, “разгуливать” его перед сном. Это плохо сказывается на засыпании и на сне, потому что активные игры вечером повышают адреналин. Постарайтесь играть в спокойные игры — строить конструктор, собирать пазл, рисовать.
Уход в сон — это своего рода расставание – с миром, с папой, с мамой, с собой. Любое расставание дается ребенку тяжело. Ритуал здесь очень важен. Это несколько действий (в соответствии с возрастом ребенка), которые происходят в определенном порядке, после последнего из которых – только сон.
Желательно, чтобы ритуал включал в себя все “причины” отложить момент засыпания – туалет, попить, взять игрушку, почитать книжку. Также в это время детям нужно много физического контакта, объятий, поцелуев, самым последним может быть какой-то ваш особенный поцелуйчик перед сном.
Еще важно дать детям ощущение того, что завтра обязательно наступит: «Вот ты проснешься, и мы попрыгаем в сад на одной ножке», «ты проснешься, и к нам придет Петя в гости», «ты проснешься, мы поедем на рынок и приготовим обед».
Если после всего этого ребенок продолжает вставать с кровати, приходить к вам и просить еще чего-то, мы просто молча отводим его за руку в кровать (о чем он тоже должен быть предупрежден). Если мы будем последовательны в укладывании и в наших реакциях на их просыпания, то эти “гуляния” довольно быстро прекратятся.
В заключение хочу дать общий совет – если вы чувствуете, что не справляетесь с налаживанием нормального сна ребенка, а значит и всей семьи, обращайтесь за профессиональной помощью.
До трех лет у детей развивается до 80% объема головного мозга, и накопленный до этого возраста недосып может оказать пагубное влияние на развитие (и когнитивное, и эмоциональное и физическое) и спровоцировать многие проблемы в будущем.
Источник: //chips-journal.ru/reviews/kak-ulozit-rebenka-spat-bez-mucenij-11-sovetov-ot-konsul-tanta-po-snu
Как избежать неприятностей родителям, если их ребенок мешает окружающим
Большинство современных родителей – 80 процентов – воспитывает своих детей устными наставлениями, утверждает ВЦИОМ.
Однако иногда бывают ситуации, когда представления о воспитанности у родителей и общества кардинально расходятся.
И вот уже недовольная соседка в самолете строчит пост о “педагогически запущенной девочке”, а охрана не пускает в магазин с коляской. Как быть, когда ваш ребенок мешает окружающим?
Накануне Дня защиты детей “РГ” расспросила Александра Борисова, сопредседателя Союза потребителей “Росконтроль” о том, в каких случаях закон на стороне родителей и когда – на стороне возмущенного общества.
Соблюдайте тишину?
Одна из популярных тем, связанных с поведением ребенка в обществе – плач, капризы, громкие разговоры и повышенная активность.
Особенным неприятием в свое время в Сети прославились две светские львицы, одна возмущалась “педагогически запущенной девочкой”, которая мешала ей своим криком наслаждаться полетом, а вторая и вовсе заявила, что “взрослый дом” не будет подстраиваться под “мелких гаденышей” и соблюдать тихий час.
Медведев потребовал не допустить трагедий в детских лагерях
“Не существует статьи или положения, которые каким бы то ни было образом ограничивали ребенка, – комментирует Александр Борисов.
– Как бы ни была недовольна соседка в самолете или поезде, она не сможет привлечь родителей к ответственности или добиться, чтобы им выписали штраф.
Закон вмешивается только тогда, когда действия ребенка влекут за собой порчу чьего-либо имущества или вред здоровью. Это установлено пунктом 1 статьи 1064 Гражданского Кодекса РФ”.
Закон гласит: ущерб в полном объеме возмещают родители или опекуны ребенка. Однако то, что ребенком причинен какой-либо вред, еще необходимо доказать. Если малыш нарочно опрокинул в ресторане посуду, платить за причиненный ущерб будут родители. Если официант не заметил ребенка и уронил тарелки сам, вина ложится на него.
“Рассмотрим и обратную ситуацию: ребенок пострадал в общественном месте, например, в том же ресторане – получил травму, – продолжает эксперт .
– В этом случае ответственность ложится на владельцев заведения, но опять же, только тогда, если доказана их вина.
Например, если лестница возведена с нарушением существующих норм (слишком узкая или крутая), и ребенок с нее упал, отвечать будет владелец. Если же ребенок просто баловался и поскользнулся, виноваты родители, которые не уследили за чадом”.
В ресторане не кормить!
Молодые мамы, отважившиеся сменить памперс или покормить младенца грудью в людном месте, чаще вызывают всеобщее недовольство, чем одобрение. Законодательством не запрещено кормить младенца в кафе или в парке. К тому же, сегодня существует множество полезных “гаджетов” для спокойного кормления в общественном месте.
//www.youtube.com/watch?v=xMt0-pNzJP0
Теоретически это можно делать где угодно, хоть в Третьяковке, хоть на вокзале. На практике все зависит от ваших собственных представлений об этике и морали.
Скажем, если вам в голову пришла светлая мысль сменить испачканный памперс на столике в ресторане, владельцы заведения могут предложить переодеть малыша в специальных местах. Но совершенно точно, администрация не может отказать в обслуживании, мотивируя отказ частной собственностью.
Любому физическому лицу должны быть оказаны соответствующие услуги, и в этой ситуации выше права частной собственности стоит статья 426 Гражданского кодекса РФ, закон “О защите прав потребителей”.
Вход с колясками запрещен!
Молодую маму Светлану из Кирова не пустили в продуктовый магазин с детской коляской.
На Северном Кавказе появился первый инновационный центр для детей
“Охранник в грубой форме попросил оставить коляску у входа”, – жалуется Светлана.
На эту проблему юристы однозначно отвечают: по закону магазин не имеет права не пускать. К примеру, в Москве этот вопрос регулирует закон “Об обеспечении беспрепятственного доступа инвалидов к объектам социальной, транспортной и инженерной инфраструктур города Москвы” (к таковым относятся и взрослые с детской коляской). За его нарушение предусмотрена административная ответственность.
Чаще всего не пускающая сторона ссылается на то, что в их магазине узкие проходы. Однако это еще одна удобная “отговорка”, потому что по правилам пожарной безопасности, проходы в магазинах должны быть не менее 80 см. А этого вполне достаточно, чтобы пройти с детской коляской.
Ваза разбилась!
“Пока я читала состав печенья, моя дочь схватила с полки вазу и уронила на пол, – рассказывает Евгения, мама трехлетней Лены. – Естественно, за разбитую вещь мне пришлось заплатить”.
Однако юристы советуют не спешить с оплатой. Прежде всего нужно разобраться, как это произошло. Если товар выставлен так, что его легко задеть, уронить, смахнуть, то виноваты сотрудники магазина, которые сами создали такую ситуацию.
Но если ребенок баловался и намеренно взял товар, который был выложен на полку по всем правилам, тут уж родителям, как Евгении, придется заплатить за испорченное имущество, так как это уже классифицируется как причинение вреда.
Эти ситуации регулируются Гражданским Кодексом (статья 1064).
Он плачет по ночам!
“Наш ребенок первый год все время плакал по ночам”, – рассказывает москвичка Аня. “Нам пришлось переехать к родителям, потому что одна старушка каждую ночь стучала по батарее и угрожала вызвать полицию”.
Валентина Матвиенко: Думать о детях – думать о стране
В этом случае Анна поторопилась. Во-первых, с соседкой можно было попробовать договориться, а во-вторых, закон здесь на стороне родителей. В “Законе о тишине” сказано, что плач ребенка не достигает того уровня, который считается нарушающим тишину.
И если соседи вызовут полицию, доказать, что родители и их плачущие дети нарушают закон, они не смогут.
Но помните, что если ваш отпрыск решил поиграть в мячик или увлекся прыжками со шведской стенки в ночное время, тут уж совершенно точно вам не миновать штрафа.
Тихий час запрещен?
“Мы купили квартиру в новом доме, и очень пожалели”, – рассказывает Мария из подмосковных Химок.
Бесконечный грохот перфораторов лишал двухлетнего Ваню дневного сна. Мария только и делала, что бегала по 25-ти этажному подъезду и просила рабочих отложить “сверлеж”. И тут закон родителям не помощник.
Потому что, если хозяин ремонтируемой квартиры не нарушает закон (в Москве, например, это Кодекс города Москвы об административных правонарушениях, статья 3.13), то правда,увы, на его стороне. На территории многих городов есть правила, в которых четко указано, в какие часы можно сверлить, стучать и заниматься ремонтом.
Если дневной сон ребенка приходится на “разрешенный” промежуток, то единственная возможность избежать неприятностей – договориться по-соседски.
Уберите вашу коляску!
Если вы поставили коляску на лестничной площадке, у лифта или в общем коридоре, а соседка тетя Маша настойчиво требует очистить помещение, здесь выход только один – убрать коляску. Дело в том, что по правилам пожарной безопасности эти помещения нельзя загромождать, а за нарушение придется расплатится штрафом.
Писатель Андрей Максимов написал колонку ко Дню защиты детей
Есть еще один выход. Этот совет давала мама крошке Еноту, чтобы он не боялся “того, кто в пруду”, – подружиться с тетей Машей.
С едой в самолет нельзя?
Молодые мамы, отправляясь в путешествие на самолете с младенцем переживают,казалось бы, из-за сущих пустяков. Пустят ли с водой в салон? Можно ли взять с собой детское питание? Сколько и кому нужно заплатить? Куда девать кресло-переноску?
“В этом случае нужно обращаться к Приказу Минтранса России “Об утверждении Федеральных авиационных правил “Общие правила воздушных перевозок пассажиров, багажа, грузов и требования к обслуживанию пассажиров, грузоотправителей, грузополучателей””, – советует Александр Борисов. – В приказе говорится, что сверх установленной нормы и без взимания платы можно провозить детское питание для ребенка во время полета, детскую люльку при перевозке ребенка и складную кресло-коляску”.
Прошлым летом лоукостер “Победа”запретила супругам с младенцем сесть на свободные места рядом. Когда молодые родители все-таки заняли удобные места, их сдали в полицию как авиадебоширов.
После громкого скандала еще раз были уточнены правила, и все компании обязали усаживать семьи на соседние места, не разлучая родителей и маленьких детей.
И если в самолете вас посадили отдельно от ребенка, на помощь придет тот же Приказ Минтранса, где сказано, что родителей и детей до 12 лет запрещено усаживать по отдельности. Точная формулировка звучит так: “перевозчик принимает все возможные меры”, чтобы семьи размещались совместно.
Компетентно
Надежда Бесчастная, психолог:
– Знаменитая няня Фрекен Бок сокрушалась: “Какая мука воспитывать ребенка!”. Часто бывают ситуации, когда воспитание ребенка становится мукой и для окружающих. Дети слишком громко разговаривают в общественном транспорте, плачут и устраивают истерики в “неположенных” общественных местах.
Здесь можно посоветовать только одно: набраться терпения и быть снисходительными, если, конечно, их родители не нарушают закон и общественные нормы поведения. Если мама позволяет трехлетнему мальчику бросать кубики на пол посреди ночи, это одна история, и здесь, конечно, с помощью закона можно попробовать воспитать маму.
Но уставший кричащий ребенок в автобусе – это совсем другая история.
Однако и родителям не стоит испытывать терпение окружающих. Одним словом, и обществу, и родителям было бы не плохо относится друг к другу с уважением и понимаем. Другая полезная информация о качестве детских товаров на сайте.
Источник: //rg.ru/2017/05/31/kak-izbezhat-nepriiatnostej-roditeliam-esli-ih-rebenok-meshaet-okruzhaiushchim.html