«Раньше я не думала, что в моей жизни случится ситуация, из которой нет выхода. А теперь поняла, что меня настигла настоящая беда и остается только кричать.
Я понимаю, что в создавшейся ситуации огромная моя ошибка, и никого, кроме себя, я не виню. Но так хочется все исправить». Сегодня мы расскажем историю Анастасии из Борисова. Год назад в ее жизни были трое детей и мужчина в запоях.
Теперь эту историю в толковом словаре можно разместить напротив слова «тупик».
Девятиэтажная панелька в райцентре вызывает одно желание: сломать что-то и начать все сначала. На одном из этажей то ли живет, то ли готова проживать 29-летняя Настя. Она бы и рада начать что-то сначала, но как перезапустить несколько жизней сразу?
В прихожей стоит слишком много пар обуви для двухкомнатной квартиры. По информации, подготовленной для суда, здесь живет брат нашей героини со своей женой и двумя детьми.
Во второй комнате готова жить Настя с тремя своими. Говорит, что еще есть место для попугая и аквариума, но органы социальной опеки в это не верят. И трое Настиных детей сегодня живут в приюте.
Даже уже не Настиных: молодая мама была лишена родительских прав.
История Насти совершенно провинциальна. После школы ее немного поболтало по жизни, и к 18 годам девушка устроилась работать продавцом. Чуть позже встретила своего первого мужа и родила сына и дочку — сейчас им 9 и 7 лет.
— Муж выпивал, это у него семейное. Мы разошлись, — рассказывает Настя. Место первого мужа занял второй мужчина, который тоже оказался не сокровищем, разве что с его помощью родилась еще одна дочка.
— Год назад у него умерла мать, и он стал прикладываться к бутылке. Я даже уходила из дома иногда, чтобы сохранить лицо в целости. Детей он не трогал, а меня ревновал к каждому столбу.
Хотел стать программистом, купил компьютер в кредит, но больше играл в танки.
Компьютер вместе с микроволновкой вскоре забрали в счет уплаты долга по кредиту, и гражданская семья продолжила вести полную проблем жизнь на пособие по уходу за детьми, пенсию бабушки и нерегулярные алименты от первого мужа Насти.
— Когда начинали жить, ничто не предвещало такого поведения, — объясняет обычная женщина выбор обычного мужчины. — Он работал, получал деньги, а потом…
Потом о ссорах и шуме сообщили соседи — всего лишь в школу. Но этого оказалось достаточно, чтобы государственный механизм социальной защиты забил тревогу. Настя не упирается: гражданский муж пил. Но она категорически пытается избавиться от стереотипа, по которому осудили ее семью.
Спустя короткое время в гости пришла комиссия, чтобы проверить условия жизни детей в шумной семье.
— Написали межведомственный план из нескольких пунктов. По одному из них я должна была пройти лечение от алкогольной зависимости. Какой зависимости? У меня ни одного привода в милицию. Я, как обычный человек, могла выпить, но никогда не злоупотребляла.
Настя по памяти перечисляет остальные пункты: уйти от гражданского мужа, улучшить материальное положение, а также создать достойные условия для жизни и учебы детей.
Анастасия стала исправлять все поздно и как-то невпопад. В группу анонимных алкоголиков мама троих детей не пошла: «было стыдно и бессмысленно».
— Вместо этого вопреки рекомендациям врачей я сделала укол дисульфирама — препарата, несовместимого с алкоголем. Заплатила и укололась. А как еще доказать, что я не алкоголичка? Думала, что суд примет это как доказательство.
Потом молодая мама наконец заняла 582-е место в очереди на жилье для многодетных семей. Почему не становилась на очередь раньше? Руки не доходили, угол ведь был.
И только в конце января этого года она бросила своего мужчину, когда детей уже забрали в приют (не лишили Настю родительских прав, а забрали детей на время, пока семья справится с причинами проблем).
Когда дети попали в приют, Настя автоматом получила штамп в паспорте о том, что она обязана возмещать расходы на содержание детей.
— Устроиться работать продавцом я не могла: никто не брал. Думала в Минске работу найти — нельзя по статусу. Инспектор по делам несовершеннолетних помог мне хорошо трудоустроиться. С 13 апреля я работаю на БАТЭ, делаю крышки для стартеров — прессовщик изделий из пластмасс. Получаю около 450 рублей.
70% зарплаты Настя отдает…
— Не отдаю — забирают, — зачем-то поправляет борисовчанка. — На руки выходит 130 рублей. Ни кредит, ни рассрочку с моим штампом в паспорте получить невозможно, а от меня требуют много, чтобы все было идеально. Когда я верну детей, то сразу начну получать полную зарплату. Все станет лучше.
— Но тогда вам придется содержать детей. Вряд ли это обойдется дешевле 300 рублей.
— Но эти деньги я буду тратить на детей, а не на государство.
— Государство же тратит ваши деньги на детей, разве не так?
— Там их, думаю, не балуют. 450 рублей — достаточно для Борисова. Плюс алименты будут.
Настя ведет нас показывать комнату, которую приготовила для детей. В ней спальные места для троих малышей и мамы плюс стол. Места мало, но Настя уверяет, что раньше здесь было куда положить и гражданского мужа (до переезда к нему).
Проблема в том, что отдел образования не поверил в такое улучшение жилищных условий.
— Мы сходили к ним, — рассказывает заведующий сектором охраны прав детства отдела образования спорта и туризма Борисовского райисполкома Сергей Горелик. — Нам показали вещи детей, продукты.
Но проблема в том, что Анастасия по этому адресу постоянно не проживала, нам показывали вещи семьи ее брата.
Так же можно и в номер пятизвездочной гостиницы привести и сказать: вот здесь я планирую жить с детьми.
Сейчас уже поздно, и мы думаем о том, как сделать хорошо детям, а не Насте.
Настя сегодня на самом деле живет с новым молодым человеком у него дома. На этот раз парень — совершенно непьющий предприниматель.
— Он очень помогает мне. И мама его тоже. Иначе руки опустились бы.
Настин бойфренд уверен в ее правоте.
— Умеют они палки в колеса вставлять. На 450 рублей никак не получится содержать семью. Если ей на пути попались такие мужчины, дети тут при чем? Зачем лишать их мамы?
В июле районный суд вынес решение: лишить родительских прав и первого мужа, и второго (гражданского), и саму Анастасию. Теперь она — исключительно биологическая мама, отношения к детям с юридической точки зрения не имеющая. Чтобы увидеться с ними, ей нужно разрешение.
— Дети спрашивают про решение суда, а я увиливаю, чтобы не расстраивать их, — рассказывает Настя. — Дошли слухи, что на младшую дочку уже положили глаз приемные родители. Приглашают телевидение и просят читать на камеру текст «Найди меня, мама». Старший сын расплакался и сказал, что ничего говорить не будет, что хочет к родной.
Анастасия подала кассационную жалобу в областной суд, но решение районного тот оставил в силе.
— Конечно, я чувствую себя виноватой. Надо было уходить от гражданского мужа и создавать условия для детей. А я все тянула.
— Что мешает в течение года уйти от пьющего и агрессивного мужчины?
— Не знаю. Точно не лень. Надежда на то, что исправится. Прощения просил. Жалость. Вот так. Сейчас хочу одного: детей — домой, а папаш — в черные списки.
Сергей Горелик — сотрудник райисполкома и тот самый чиновник, который приходил в комнату Насти проверять новые условия для жизни детей, — говорит:
— После поступления сигнала о проблемах в семье Анастасии (а все началось в апреле 2015 года) был составлен межведомственный план по устранению их причин. Ей давалось шесть месяцев. После этого комиссия снова проверила семью.
В итоге пришли к выводу, что детей лучше поселить в приют как нуждающихся в государственной защите. Родителям снова дали около полугода на исправление. Только после этого мы обратились в суд с иском о лишении родительских прав.
То, что детей Анастасии забрали в приют, не запрещало ей посещать их. Это тоже критерий для суда. Если родители в нормальном виде приходят к детям, все только рады. Но за три месяца после этого решения Анастасия приходила к детям трижды (в апреле — ни разу). Не говоря уже об отцах.
Об этом, оправдываясь, рассказала сама Настя:
— Был период, когда детей не навещала: около трех месяцев ходила редко. Мне было стыдно, я искала работу. Сложно было успеть уложиться в их график посещений. Не приходить же на пять минут. Каждый человек вправе судить…
Сергея Горелика такие аргументы не устраивают:
— У всех свои причины. Никто человека не заставляет силой заводить семью с мужчинами, у которых проблемы с алкоголем и которые к тому же подвергали риску собственных детей. Ей не раз говорили о необходимости думать о детях, но она выбирала отношения.
— В такой ситуации вообще можно исправить эти ошибки? Детям, конечно, нужен материальный комфорт, но как устроить его на оставшиеся от зарплаты 100—150 рублей? Даже если не становиться ни на чью сторону, понятно, что это невозможно.
— Это не внезапно сложившаяся ситуация. У нее был год. Большинство аналогичных ситуаций исправляются на первом этапе. Человеку оказывается и моральная, и материальная помощь. Если есть желание сменить образ жизни, человек его меняет. Сейчас уже поздно, и мы думаем о том, как сделать хорошо детям, а не Насте.
Как только решение суда вступит в силу, приоритетом станет усыновление детей. Если форма будет тайной, их общение с биологической матерью прекратится.
Бывают случаи, когда родителей восстанавливают в правах. Редкие случаи, скажу честно. Для этого родителям нужно устранить все причины проблем и убедить в этом суд. Если дети к этому моменту не нашли новую семью, их можно вернуть.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
Источник: //people.onliner.by/2016/09/28/children
«Придуриваешься, все ты слышишь»: в Петербурге у глухой матери забрали двоих детей
Молодая мама после конфликта в коммуналке лишилась детей. Оппонентка заявила, что родительница была пьяна, а дети предоставлены сами себе. Органам опеки, которые уже несколько лет имели вопросы к семье, этого хватило, чтобы одним днем вывезти малышей из дома.
Олеся Уткина//Сергей Михайличенко/”Фонтанка.ру”
Каморка 34-летней Олеси Уткиной, где она ютится с пятилетней Дашей и двухлетним Кириллом, находится в трехкомнатной коммуналке у станции метро «Озерки». Квартира с порога пугает захламленным общим коридором, зияющими за приоткрытыми дверями санузлами с ржавой ванной и облезлыми стенами.
Общие помещения – вечная тема конфликта с другими жильцами. Мама-инвалид по слуху считает, что именно в итоге противостояния с соседями она получила самый болезненный из возможных ударов – лишилась детей. И теперь может вовсе лишиться родительских прав.
Её детей уже выложили в базу данных детей-сирот для усыновления.
Детей у Олеси забрали из дома 14 января. Как она рассказала «Фонтанке», накануне маленький сын сломал её слуховой аппарат, а ночью она почти не спала – ребенок капризничал, и Олеся проходила с ним на руках до четырех утра.
В 5:45 сделала ему ингаляцию (их надо делать несколько раз в день из-за болезни ребенка), а уже через час начала будить старшую дочь в садик. И почувствовала, что та вся горячая – градусник показывал больше 38,5.
Мама вызвала на утро педиатра из местной поликлиники, прилегла с дочкой обратно в кровать и просто отключилась после бессонной ночи.
Когда педиатр пришла, то не смогла войти в парадную – домофон в квартире не работает. Она начала звонить Олесе на телефон, но та не могла его услышать. От звонка проснулась Даша, которая подняла трубку и сказала, что мама спит. В итоге дверь врачу в общий коридор квартиры открыла соседка по коммуналке, которая и рассказала, что Олеся пьяна.
Врач передала информацию инспектору по делам несовершеннолетних, инспектор оперативно приехала в квартиру и вызвала полицию. Вместе они начали ломиться в дверь комнаты. Её открыла Даша, которая пододвинула стульчик и после этого растормошила маму словами «там тети пришли». Проснувшаяся в собственном доме в такой компании Олеся была шокирована.
– Мне сразу в лоб начали кричать, что детей сейчас заберут – допрыгалась, что-то говорить. Я им объясняла, что не слышу, показывала сломанный слуховой аппарат, просила написать мне, что происходит. Но женщина из опеки лишь отмахнулась. Крикнула: «Придуриваешься, все ты слышишь!» – рассказала Олеся.
«Придуриваешься, все ты слышишь»: в Петербурге у глухой матери забрали двоих детей
//www.youtube.com/watch?v=_op_akiBxDY
Маме сказали, чтобы она собиралась и ехала в полицию. А детей оставили со специалистами дожидаться бабушки из Агалатово, которой Олеся успела отправить сообщение через Интернет. В отделении маме ничего не объяснили (или она не услышала) и отправили её ждать.
– Подходило время делать следующую ингаляцию Кириллу, их нельзя пропускать. Я только просила: «Дайте мне скорее бумаги, чтобы я могла уже написать объяснительную». На что мне сказали: «Сядь и сиди». С меня взяли отпечатки пальцев, ладони и обуви. Но не сделали освидетельствование на опьянение. А потом жестами показали, что я могу идти.
Олеся сразу же побежала домой, даже забыв паспорт в отделении, но детей уже не застала. Мама рассказала, что их увезли в больницу. До 22 февраля Олеся прожила вместе с ними в медицинском учреждении.
Когда она поехала на комиссию по слуху, чтобы восстановить инвалидность, Дарью перевезли из больницы в детский дом. А Кирилла перевели в социальную палату – отдельный бокс.
На ночь он оставался там один, только на попечении медперсонала. А 4 марта и его отправили в детский дом, но не в тот, в которой увезли сестру.
Олеся навещает их так часто, как может, и говорить об этих встречах без слез не способна.
– Они когда видят маму, то безумно радуются. Кирилла еще можно отвлечь, чтобы я незаметно ушла. А Дашу нет. Она хватает за руки, за ноги… «Мамочка, забери меня отсюда, не бросай меня здесь – я хочу домой», – рассказала Олеся.
На 11 марта назначен суд по лишению Олеси родительских прав. Но на портале «Усыновите.ру», крупнейшей базе данных детей-сирот для усыновителей, уже появились фотографии её детей. Анкеты Даши и Кирилла опубликованы 13 и 14 февраля – по словам экспертов, абсолютно законно. Основанием стал акт об изъятии ребенка.
Плохая мать с «особой любовью»
В документах опеки по итогам инцидента, которые есть в распоряжении «Фонтанки», излагается противоположная версия. Говорится, что дети находились в условиях «представляющих угрозу их жизни и здоровью».
Упомянуты антисанитарные условия: грязь, неубранные постели и вещи, разбросанные игрушки, запах мочи из детского горшка, написано, что дети голодны, а Олеся не понимала значения своих действий и была агрессивна к специалистам, которые её обнаружили.
Источник информации об опьянении тоже раскрывается – соседка Татьяна Шибаева, учительница местной школы.
Она рассказала специалистам, что Олеся «употребляет алкогольные напитки, ненадлежащим образом выполняет свои родительские обязанности: дети не получают должный уход, мать не купает их в ванной, не чистит им зубы, оставляет одних дома без присмотра, не развивает своих детей и не играет с ними, не производит уборку и проветривание своей комнаты».
По мнению Татьяны Геннадьевны, «мать любит своих детей какой-то своей особенной любовью, однако не делает ничего полезного для них, может оставить Кирилла одного в комнате в кроватке и уйти с Дашей в детский сад, а вернуться через несколько часов, хотя ребенок в это время уже сильно кричит от тоски и голода». Связаться с Шибаевой, чтобы подтвердить её версию, «Фонтанке» по известным редакции телефонам не удалось.
В комитете по социальной политике Санкт-Петербурга добавили, что семья Олеси состоит на учете 2016 года и неоднократно рассматривалась на комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при администрации Выборгского района Санкт-Петербурга.
«Семье оказывалась необходимая помощь, но на контакт со специалистами мать шла неохотно.
14 января в отдел опеки и попечительства поступила информация о том, что ее несовершеннолетние находятся дома без присмотра и голодные, а их мать в не совсем адекватном состоянии, – рассказали «Фонтанке» в комитете. – Все стороны признают, что семье необходима помощь. Окончательное решение по этому вопросу примет суд».
Президент Северо-Западной ассоциации приёмных родителей «Ребёнок дома» Мария Эрмель, которая знакома с документами по делу Олеси, рассказала, что у неё за последние три года шесть составленных актов, в которых указано: «была в состоянии алкольного опьянения».
– В четырех случаях соседи вызвали в квартиру полицию и сообщали, что Олеся в состоянии опьянения.
В двух случаях детей вообще не было дома – они находились у бабушки, еще в одном случае это было празднование 8 Марта, и она сама вызывала полицию, – рассказала Эрмель.
– Я на комиссии прямо сказала: а вы за три года были меньше, чем шесть раз, в состоянии алкогольного опьянения? Я вот больше – на Новый год, на день рождения. Просто мне полицию никто не вызывал, а ей вызывали.
Олеся говорит, что 14 января пьяна не была. У нее неоднократно были конфликты с соседями по коммуналке из-за общих помещений, и поэтому они могли ввести в заблуждение госорганы. А освидетельствование не проводилось.
– Они утверждают, что я пьяная, но этого не было — никаких банок и склянок при осмотре комнаты не обнаружили, их и не было. Я ходила к наркологу, все результаты анализов у меня отрицательные.
Каждый человек дома может у себя выпить вина и чего-то там еще, но праздники же не каждый день. А люди обвиняют меня в том, что я тут чуть-ли, не непросыхая, употребляю алкоголь и полуобморочном состоянии валяюсь.
Такого нет и не было, – убеждает женщина.
Кроме того, и спиваться ей некогда. День матери-одиночки ежедневно начинается в 5:45. В 6 часов утра она делает ингаляцию сыну. Дальше будит дочь в садик. Её отвела – пришла домой, начала уборку и готовку. Потом прогулки Кириллом.
Потом обед, в районе 18 часов надо идти за Дашей. Следом мультики, рисование, лепка. А в 21–21:30 спать, потому что утром в садик. И так каждый день. Средств улучшить условия проживания нет: Олеся не работает, пособие на дочь – 1500 рублей, а на сына – 6000.
Треть бюджета уходит на коммуналку.
Уполномоченный по правам ребенка в Петербурге Светлана Агапитова отметила, что Олеся после случившегося начала менять свой образ жизни и уже обратилась за квалифицированной помощью. Сейчас её мама оформляет документы как опекун, предложено сопровождаемое проживание семьи со стороны некоммерческих организаций. Позитивные изменения могут быть приняты во внимание судом.
– За 2018 год семь раз отбирали детей в Петербурге. Это немного. Еще пять-семь лет назад таких случаев были сотни.
После этого органы опеки попали под жесткую критику по поводу разрушения семьи, поэтому сейчас это крайняя мера, как и лишение родительских прав, – рассказала Агапитова.
– Даже суды не очень идут на то, чтобы сразу лишить родительских прав, могут предупредить или ограничить их на какое-то время. Установка сейчас на максимальное сохранение семьи.
Тем временем почти 18 тысяч человек в Петербурге подписали в Интернете петицию, которая призывает не отнимать детей у одинокой матери-инвалида.
Илья Казаков, «Фонтанка.ру»
Источник: //www.fontanka.ru/2019/03/06/098/
усыновите.ру
Родители ребенка или лица, их заменяющие, утрачивают свои права и обязанности по представительству и защите прав и законных интересов ребенка с момента возникновения прав и обязанностей опекуна или попечителя.
Права и обязанности опекунов и попечителей определяются гражданским законодательством.
Права и обязанности опекунов и попечителей относительно обучения и воспитания несовершеннолетних подопечных определяются семейным законодательством.
Опекуны являются законными представителями своих подопечных и вправе выступать в защиту прав и законных интересов своих подопечных в любых отношениях без специального полномочия.
Попечитель может выступать в качестве законного представителя своего подопечного.
Попечители несовершеннолетних граждан оказывают подопечным содействие в осуществлении ими своих прав и исполнении своих обязанностей, а также охраняют их от злоупотреблений со стороны третьих лиц.
При временном отсутствии подопечного в месте жительства, в частности в связи с учебой или пребыванием в медицинской организации, пребыванием в местах отбывания наказания, не прекращается осуществление прав и исполнение обязанностей опекуна или попечителя в отношении подопечного.
Как опекуны, так и попечители обязаны:
- Заботится о содержании подопечных (т.е. предоставлять им питание, одежду и т.п.).
- Обеспечивать подопечного уходом и лечением.
- Заботиться о воспитании ребенка (о его психическом, духовном и нравственном развитии) (опекун или попечитель вправе самостоятельно определять способы воспитания ребенка, находящегося под опекой или попечительством, с учетом мнения ребенка и рекомендаций органа опеки и попечительства).
- Обеспечить получение ребенком основного общего образования; опекун или попечитель имеет право выбора образовательного учреждения и формы обучения ребенка с учетом мнения ребенка до получения им общего образования. Заботиться о здоровье ребенка и о его физическом развитии.
- Заботиться об общении ребенка с его родственниками и регулировать порядок общения.
- Представлять и защищать права и интересы ребенка.
Это фактические действия, которые в соответствии со статьей 36 Гражданского Кодекса Российской Федерации обязаны совершать опекуны и попечители несовершеннолетних. Юридические действия опекунов (попечителей) направлены на защиту прав и охраняемых законом интересов подопечных.
Опекуны и попечители обязаны защищать интересы подопечных, а, следовательно, имеют право и обязаны:
- Подавать заявления о выплате причитающихся подопечному пособий, пенсий;
- Подавать исковые заявления в суд о взыскании алиментов с лиц, обязанных по закону содержать подопечного;
- Принимать меры по защите прав собственности подопечного (подавать иски об истребовании его имущества из чужого незаконного владения, о признании права собственности и прочие);
- Опекун и попечитель обязаны заботиться о переданном им имуществе подопечных как о своем собственном, не допускать уменьшения стоимости имущества подопечного и способствовать извлечению из него доходов.
- Предъявлять требования о возмещении вреда, причиненного здоровью подопечного или его имуществу, о компенсации морального вреда, причиненного подопечному;
- Обращаться в лечебные, учебные и иные учреждения с целью получения подопечным медицинских, образовательных и прочих услуг как на безвозмездной, так и на возмездной основе;
- Защищать жилищные права подопечного путем подачи исков о его вселении, о выселении лиц, не имеющих права проживать в жилом помещении подопечного, подачи заявления о предоставлении подопечному жилого помещения и пр.;
- Обращаться с заявлением ко всем другим гражданам, организациям, органам государственной власти и местного самоуправления, должностным лицам в случаях нарушения прав подопечного или при угрозе такого нарушения.
Опекуны и попечители не вправе:
- Опекун, попечитель, их супруги и близкие родственники не вправе совершать сделки с подопечным, за исключением передачи имущества подопечному в качестве дара или в безвозмездное пользование;
- Предоставлять подопечного при заключении сделок или ведении судебных дел между подопечным и супругом опекуна или попечителя и их близкими родственниками.
- Опекун или попечитель не вправе препятствовать общению ребенка с его родителями и другими родственниками, за исключением случаев, если такое общение не отвечает интересам ребенка.
- Подопечные не имеют права собственности на имущество опекунов или попечителей, а опекуны или попечители не имеют права собственности на имущество подопечных, в том числе на суммы алиментов, пенсий, пособий и иных предоставляемых на содержание подопечных социальных выплат.
- Опекун не вправе заключать кредитный договор и договор займа от имени подопечного, выступающего заемщиком, а попечитель не вправе давать согласие на заключение таких договоров, за исключением случаев, если получение займа требуется в целях содержания подопечного или обеспечения его жилым помещением. Кредитный договор, договор займа от имени подопечного в указанных случаях заключаются с предварительного разрешения органа опеки и попечительства.
- Опекун не вправе заключать договор о передаче имущества подопечного в пользование, а попечитель не вправе давать согласие на заключение такого договора, если срок пользования имуществом превышает пять лет. В исключительных случаях заключение договора о передаче имущества подопечного в пользование на срок более чем пять лет допускается с предварительного разрешения органа опеки и попечительства при наличии обстоятельств, свидетельствующих об особой выгоде такого договора, если федеральным законом не установлен иной предельный срок.
- Опекун без предварительного разрешения органа опеки и попечительства не вправе совершать, а попечитель не вправе давать согласие на совершение сделок по сдаче имущества подопечного внаем, в аренду, в безвозмездное пользование или в залог, по отчуждению имущества подопечного (в том числе по обмену или дарению), совершение сделок, влекущих за собой отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, и на совершение любых других сделок, влекущих за собой уменьшение стоимости имущества подопечного.
Предварительное разрешение органа опеки и попечительства требуется также во всех иных случаях, если действия опекуна или попечителя могут повлечь за собой уменьшение стоимости имущества подопечного.
Опекуны и попечители вправе:
- Опекун или попечитель вправе требовать на основании решения суда возврата ребенка, находящегося под опекой или попечительством, от любых лиц, удерживающих у себя ребенка без законных оснований, в том числе от родителей или других родственников либо усыновителей ребенка.
- Опекун вправе вносить денежные средства подопечного, а попечитель вправе давать согласие на внесение денежных средств подопечного только в кредитные организации, не менее половины акций (долей) которых принадлежат Российской Федерации.
В интересах подопечного орган опеки и попечительства в акте о назначении опекуна или попечителя либо в договоре об осуществлении опеки или попечительства может указать отдельные действия, которые опекун или попечитель совершать не вправе, в том числе может запретить опекуну или попечителю изменять место жительства подопечного, а также в целях учета индивидуальных особенностей личности подопечного установить обязательные требования к осуществлению прав и исполнению обязанностей опекуна или попечителя, в том числе такие требования, которые определяют конкретные условия воспитания несовершеннолетнего подопечного.
Любые действия (бездействие) по осуществлению опеки или попечительства опекуном или попечителем ребенка могут быть обжалованы родителями или другими родственниками либо усыновителями ребенка в орган опеки и попечительства.
В случае если опекун или попечитель не подчиняется решению органа опеки и попечительства, родители или другие родственники либо усыновители ребенка вправе обратиться в суд с требованием о защите прав и законных интересов ребенка и (или) своих прав и законных интересов.
Неисполнение решения суда является основанием для отстранения опекуна или попечителя от исполнения возложенных на них обязанностей.
Ответственность опекунов и попечителей:
- Опекуны несут ответственность по сделкам, совершенным от имени подопечных.
- Опекуны и попечители отвечают за вред, причиненный по их вине личности или имуществу подопечного.
При обнаружении ненадлежащего исполнения опекуном или попечителем обязанностей по охране имущества подопечного и управлению имуществом подопечного (порча, ненадлежащее хранение имущества, расходование имущества не по назначению, совершение действий, повлекших за собой уменьшение стоимости имущества подопечного, и другое) орган опеки и попечительства обязан составить об этом акт и предъявить требование к опекуну или попечителю о возмещении убытков, причиненных подопечному.
Опекуны и попечители несут уголовную ответственность, административную ответственность за свои действия или бездействие в порядке, установленном соответственно законодательством Российской Федерации, законодательством субъектов Российской Федерации.
Источник: //www.usynovite.ru/adoption_/guardianship_/Prava_i_obyazannosty_opekunov/
О таинстве усыновления, исцелении любовью и сомнениях, которые ведут к успеху
За последние десять лет украинцы научились усыновлять, в этом процессе у нас колоссальный прогресс. Мы научились не делать из этого тайну за семью печатями и в то же время не делать из усыновления героический культ. Многие поняли, что это тяжелый труд и нет ничего постыдного в обращении за помощью к специалистам. Мы научились принимать приемные семьи.
Конечно, есть и стигматизация, представление, что усыновление делается из-за денег. Но если бы так было, то украинцы забрали бы уже всех сирот, и проблемы бы не было.
Начались процессы с инклюзией, принятием детей с инвалидностью, но, думаю, это будет очень сложный процесс, общество еще не готово к этому, о толерантности говорить пока еще рано, язык ненависти процветает не только в войне, во всех сферах, к сожалению.
Если копать глубоко, в анамнезе у приемных семей есть родственный опыт сиротства – например, бабушку усыновили или, наоборот, кого-то отдали в интернат.
Часто приемные родители говорят: «Я всегда знала, что усыновлю ребенка, даже когда училась в школе».
Срабатывает травма поколений, если предки пережили голод, то через сто лет их потомки будут бояться голода, несмотря на то, что никогда его не испытывали.
О подготовке приемных родителей
Есть система отбора приемных родителей, которые должны собрать все документы, их проверяют по стандартизированной процедуре, выписанной в законе. Дальше они проходят обучение, и если к этому процессу относиться неформально, то, как правило, на этапе обучения уже можно отсеять точно неподходящих кандидатов.
Дальше происходит взаимный подбор ребенка, и мы подбираем не ребенка для семьи, а семью для ребенка. Часто родители этого не понимают. И если это раскрыть на этапе обучения, то дальше двигаться нельзя. Очень часто специалисты закрывают на это глаза – детей много, а приемных семей мало. И здесь происходит первый сбой.
Если качественно проводить подготовку, то этого можно избежать, но отсеивание не успешных кандидатов не происходит. И семьи начинают диктовать: мы хотим не такого ребенка, а другого. А это неправильно, ведь мы оцениваем и потребности ребенка, если такая возможность есть. Это делать крайне сложно, интернаты – закрытая система.
Хорошо, если можно пообщаться с ребенком, понять, чего он хочет, узнать, какой у него был травматичный опыт.
Когда ребенок помещается в семью, ее надо готовить к тому, что интервенции социальных служб должны быть максимально открытыми и дружественными. В Великобритании в случае проблемы приемная семья может и посреди ночи по скайпу позвонить своему социальному работнику. Не по телефону – чтобы видеть глаза, установить контакт.
Как правило, в приемные семьи, детские дома семейного типа идут дети взрослые, старше десяти лет, у них начинается подростковый период и постоянные проверки родителя – а любишь ли ты меня? А может, любишь за деньги? А если я вот так сделаю, примешь ли меня? Но это делается не просто так – ребенок пережил столько потерь, у него такая депривация, которая не позволяет поверить, что его могут любить. Это разрушает всю внутреннюю систему оценки ценностей.
А у нас социальные работники любят, например, инспектировать холодильник, и если видят только пол кастрюли борща, допытываться, куда он делся. И в такой ситуации у родителя нет желания делиться своими проблемами, если ребенок убегает или у него начался энурез в 12 лет.
В такой ситуации ты расписываешься в своей несостоятельности как родителя, если говоришь о проблеме ребенка, а если ты остаешься один на один со своей проблемой, не можешь ее решить, то начинаешь ее скрывать, приукрашать, красиво наряжать ребенка и писать нарядные посты о том, как у вас все хорошо.
Поэтому я боюсь красивых приемных семей.
Почему так эффективны родительские группы помощи? И не только у нас, во всем мире? Потому что все равны, нет осуждения, есть возможность поделиться своими болями честно и не получить в ответ обвинения в том, что сами виноваты. Все должно строиться на доверии, если мы говорим о любой социальной теме.
О переоценке себя
Глубоко уважаемая мной эксперт Людмила Семеновна Волынец всегда говорит, что в тему сиротства можно прийти, но выйти из нее нельзя. Эта тема не может оставлять равнодушной. Но я очень уважаю людей, которые говорят, что не могут работать с сиротами, это честно с их стороны.
У нас достаточно инструментов, чтобы ограничить количество людей, которые не станут успешной приемной семьей и будут работать на разрушение.
Есть случаи, когда семья проходит обучение, родители перечитали все сайты, знают наизусть всех классиков, а потом, спустя полгода, мама звонит и говорит: «Я не могу, я его верну, не переношу этого ребенка, мне даже запах его не нравится».
Несмотря на подготовку, высокую мотивацию, она не справилась – и это очень разрушительно для человека, который переоценил свои возможности, и вторичный отказ – огромная травма для ребенка. Хотя по закону предполагается десять встреч до усыновления, чтобы посмотреть и понюхать ребенка, пообщаться и порисовать с ним, привести своих детей, психолога, медиков, все проверить.
Люди переоценивают свои возможности. Например, мама взяла ребенка и планирует, что в первый год он станет отличником. До этого над ним издевались, и ребенка надо отогреть, но она этого не понимает и идет с ним на гимнастику, музыку, английский и китайский. Поэтому учителя – не лучшие приемные родители, потому что они сразу начинают приемного ребенка превращать в отличника.
О диагнозах
Часто усыновители готовы взять любого ребенка, кроме тех, у кого есть психиатрические диагнозы. К сожалению, в карточках всех интернатских детей есть психиатрические диагнозы, и это подтверждает страшилку для родителей. Но часто эти диагнозы не подтверждаются либо быстро снимаются.
Есть другая крайность, о которой часто родители не знают и забывают спросить. У меня был случай, когда семья усыновила трех маленьких девочек (от шести до двух годиков), эти люди были совершенно счастливы. У одной из девочек была диагностирована желтуха, а оказалось, что это сахарный диабет, причем у всех троих. И нигде это не было зафиксировано ранее.
Мама мне звонила, говорила, что это она виновата, потому что недосмотрела, не обратила внимания. Есть и гиперответственные родители, и не ответственные. В этих ситуациях и гиперопека не всегда срабатывает, здесь важна человеческая интуиция и профессиональная поддержка.
Сегодня профессионального сопровождения приемных семей просто нет, и не потому, что социальные службы плохие – у них нет этой возможности, времени, ресурса.
//www.youtube.com/watch?v=C9EEYzMjt4k
У меня был первый случай, совершенно классический – семья в Донецке усыновляла девочку с пороком сердца. Маму звали Влада, она родила своего ребенка и увидела другого младенца, к которому никто не приходит.
Этому ребенку уже было два месяца, это была девочка и звали ее Влада. Словом, из роддома они вышли с двумя девочками. До трех лет родители вообще не спали, ухаживали за этим ребенком.
Потом мы организовали консультацию у доктора, и оказалось, что никакого порока сердца нет. Вот говорят про исцеление любовью, и я в это верю.
О школе
Недавно мы анализировали проблемы приемных семей, и одной из них является школа, где учителя унижают, стигматизируют их детей.
Хотя мы работаем и с учителями, по всей Украине дарили учителям книгу «В класс пришел приемный ребенок» российского психолога Людмилы Петрановской.
Она прекрасный специалист, и книга очень хороша, но учителя нам говорили, что не хотят, принципиально не будут это читать. Они считают, что эти дети не такие, и все тут.
О девочках и мальчиках
Очень важно быть человеком, выслушать, понять, принять, потому что есть вещи за гранью. Как-то мне звонила женщина, которая родила третьего ребенка, и сказала, что отдаст его в интернат. Она не плакала, была совершенно спокойна.
На этом настоял ее муж, который дал ей такой выбор – либо она уходит со всеми детьми, либо оставляет этого. Он хотел мальчика, а родилась девочка, он поддерживал жену всю беременность, а потом принял это решение. Мы начали работать с мужем, это была очень долгая и сложная работа.
В итоге мы забрали эту женщину со всеми детьми, она была в центре матери и ребенка. И таких ситуаций немало. Когда я об этом рассказываю своим знакомым вне социальной сферы, они обычно начинают возмущаться и советовать этой женщине сразу забрать детей и уйти от мужа.
Но в социальной работе нельзя давать такие советы, только в случая насилия в семье. Но о таком не говорят, мы об этом узнаем только по факту, когда женщина уходит после особенно жестокого избиения, которое нельзя скрыть.
Ситуация складывается парадоксальная. В семье мужчины хотят мальчиков, а усыновить хотят девочку. Удельный вес таких семей зашкаливает, и часто инициаторы усыновления именно мужчины – девочку проще полюбить.
О навыках приемного родителя
Любой человек, который чувствует в себе силы и осознает ответственность, может быть приемным родителем. Но не каждый может воспитывать десятерых детей, да это и не нужно. Эффективнее начинать с одного ребенка, двоих детей.
За приемными семьями будущее. Детские дома семейного типа – временная, вынужденная форма, потому что градус детского горя зашкаливает.
Но в таких семьях очень тяжело уживаться нескольким семейным группам детей – начинается конкуренция за родителей и их внимание и заботу.
Конечно, приемные родители должны понимать, что у таких детей запрос на ласку и внимание проявляется гораздо интенсивнее. Они развиваются с эмоциональной задержкой – у 14-летнего приемного ребенка, в отличие от среднестатистического подростка, все еще есть запрос на разговор и ласку родителя. Потому что они упускают очень много.
Приемным родителям нужно уметь прощать и быть готовыми к ситуациям, которые выходят за любые рамки здравого смысла. Они происходят не потому, что ребенок плохой, а потому, что он пережил огромное горе и не умеет с этим справляться.
Приемный родитель должен быть готов постоянно учиться. Если вы воспитали одного приемного ребенка или пятерых, это не значит, что следующих пятерых можно воспитать по накатанной. Это будут всегда совсем другие и всегда сложные дети.
И когда мне люди говорят, что они уже профессиональные приемные родители, я не верю, я не знаю, что это такое. Я тоже постоянно развиваюсь, учусь, мне всегда интересно новое – например, когда родители рассказывают о своем опыте.
Я понимаю, как это важно, потому что это можно использовать в обучении других родителей, социальных работников, ведь их опыт перерастает в действенные технологии работы с приемным ребенком.
//www.youtube.com/watch?v=F7WQITQInms
Когда семья не готова быть открытой, считает, что справится самостоятельно, – это не наши кандидаты. Те люди, которые сомневаются, переживают, боятся, как правило, достигают успеха, и у них хорошие отношения с приемными детьми.
Известный психолог Пол Бойл, шотландец, который живет в Кении, говорит, что не надо заставлять себя любить приемного ребенка. Для приемного родителя это постоянная работа – забота, умение прощать, не только ребенка, но и себя, за промахи и осознанную недостаточность усилий. Но лучше не влюбляться в ребенка.
Некоторые родители признаются, что у них разное отношение к детям, но со временем баланс устанавливается, и создается и теплота, и любовь. Одна приемная мама мне говорила: «Я чувствую, что это не мой ребенок, я его не люблю. Но я подхожу к нему, обнимаю, много раз.
А потом она меня обняла и сказала: «Мама, ты меня полюбила?». Неужели она чувствовала это все время?». Все-таки усыновление и приемное родительство – это таинство.
Американские специалисты говорят, что реальную эффективность семейного устройства можно оценить, когда ребенку исполнится 27 лет.
Если к этому возрасту он работает, создал свою семью, не отказался от своего ребенка, то сценарий и работа семьи выполнены эффективно.
Усыновленным детям, с которыми я работала, еще нет 27, и пока не могу сказать с уверенностью об эффективности приемных семей. Но я вижу, как они работают, как это непросто, и как тяжело, когда не к кому обратиться.
У нас много детей, которые в своей семье не нашли тепло и любовь. И нам нужно закатывать рукава и работать – для поддержания семейных форм воспитания, развития приемного родительства.
Нужно использовать существующие рычаги и усиливать друг друга, ведь и государство само с проблемой не справится, и общественные организации тоже. Это невозможно.
В странах с успешным опытом это всегда симбиоз работы волонтеров, общественных организаций, государственных институтов, конечно, при наличии серьезной политической воли.
Источник: //krivbass.city/blogs/view/o-tainstve-usynovleniya-istselenii-lyubovyu-i-somneniyah-kotorye-vedut-k-uspehu