Председатель парламента Южной Осетии Анатолий Бибилов заявил, что решение Верховного суда от 22 июля будет обжаловано.
Напомним: суд признал неконституционным и не имеющим юридической силы вотум недоверия парламента в отношении бывшего министра иностранных дел, вынесенный 13 марта.
Экс-глава югоосетинского МИДа Давид Санакоев в свою очередь заявил СМИ, что не намерен обжаловать указ президента о своем освобождении, и обратился в суд лишь для того, чтобы добиться справедливости.
Бывший глава югоосетинского внешнеполитического ведомства и советник президента Давид Санакоев заявил югоосетинским СМИ, что не преследует политических целей и не собирается обжаловать указ президента о своем освобождении. Он уверен: суд подтвердил, что законодательному органу не хватило компетентности и профессионализма, чтобы соблюсти требования закона.
«Стремление спикера парламента политизировать решение суда связано именно с тем, что парламент под его председательством, говоря прямо, сел в лужу и не смог вынести мне вотум недоверия в установленном законом порядке», – сказал Санакоев журналистам.
В разговоре со мной спикер югоосетинского парламента Анатолий Бибилов заявил, что Верховный суд не может отменить решение парламента, а потому вердикт не имеет юридической силы:
«Удивительно, что те люди, которые заявляют, что не надо политизировать этот вопрос, вносить смуту, кричат: не выносить решение Верховного суда на политическую составляющую. Получается, что они именно и вносят смуту. Верховный суд и сам Давид Санакоев прекрасно знают, что иска министра об отмене постановления парламента в решении суда нет.
Я не понимаю, какие между судом и Санакоевым имеются договоренности и что они хотят этим решением добиться. Я уверен: и Верховный суд, и Давид Санакоев понимают, что вынесенное решение Верховного суда не имеет юридической силы.
Другое дело, почему понадобилось сейчас обострять ситуацию, когда очевидно, что исполнительная и законодательная власти начали взаимодействовать.
Наметившееся спокойствие в обществе и установленное взаимопонимание между исполнительной и законодательной властями, осознание того, что нам необходимо вместе двигаться вперед для реализации государственных задач, – все эти аспекты, видимо, кого-то не устраивают, кому-то это не нравится. Чего эти люди добиваются? Зрелищ?»
Анатолий Бибилов обратил внимание на то, что Санакоева уволил президент, но это решение он не оспаривает, «а уперся в постановление парламента, которое было принято коллегиально»:
«Суд не мог отменить решение коллегиального органа. Заявления Верховного суда о том, что постановление парламента не имеет юридической силы, меня удивляют. Они разве не осознают, что делают? У меня такое ощущение, что некоторые судьи Верховного суда не понимают, что делают. Наши юристы будут работать, оспаривать это решение. Такую вакханалию терпеть невозможно».
Я поинтересовалась мнением югоосетинских экспертов. Мои собеседники едины во мнении, что Верховный суд присваивает себе полномочия Конституционного. Один из сотрудников Министерства юстиции на условиях анонимности пояснил, что вопрос законности выражения недоверия члену правительства может рассматривать только Конституционный суд, но его в республике нет.
Верховный суд вправе следить за соблюдением трудового законодательства и определить, было ли оно нарушено.
Конституционные споры – это прерогатива Конституционного суда, а трудовые – Верховного, поэтому Верховный суд, не имея на это полномочий, начинает вмешиваться в конституционные дела, считает югоосетинский юрист, согласившийся поговорить на условиях анонимности.
Депутат парламента от «Единой Осетии» Петр Гассиев напомнил о том, что в 2012 году Верховный суд в нарушение закона восстановил в должности спикера парламента пятого созыва Станислава Кочиева. Этот случай стал прецедентом, считает он:
«И тогда, и сейчас Верховный суд не имел никакого права принимать такие решения. Это рецидив. Отменять постановление парламента – это исключительное право Конституционного суда, которого в республике нет. А полномочиями Конституционного суда Верховный суд не наделял никто.
Из трех ветвей власти судебная пытается расширить свои полномочия и ограничить полномочия законодательной власти. Это незаконные действия. Я не знаю, чего они добиваются, но когда одна ветвь власти присваивает себе функции другой ветви власти, то получается хаос, нарушение государственных устоев.
Есть три ветви власти, и каждая должна работать в своем правовом поле», – говорит депутат.
Петр Гассиев считает, что решение Верховного суда является политически мотивированным:
«Что бы там Давид Санакоев ни говорил, это решение имеет чисто политическое действие, имеет четкий политический окрас. Это решение направлено на ослабление парламента, на разрушение той системы сдержек и противовесов, которые в республике в последнее время появились.
И мое личное мнение, что решение Верховного суда – это сигнал, признак начавшейся уже, видимо, президентской предвыборной кампании. Заявления Санакоева и решение Верховного суда укладываются в логику событий. Заявление Санакоева о том, что решение президента об его увольнении он не собирается опротестовывать в суде, показывает, что это чисто политическое действие.
Для чего тогда он подает иск, если не собирается защищать свои права и не опротестовывает факт своего увольнения? Видимо, этот вопрос его не волнует».
Бывший судья Верховного суда Юрий Кокоев говорит, что Верховный суд мог в данном случае разобраться лишь в том, был ли нарушен трудовой кодекс при освобождении Давида Санакоева с занимаемой должности:
«Верховный суд имеет право принимать решения только по процедуре, по порядку увольнения согласно трудовому законодательству. Только в этой части Санакоев мог обраться в Верховный суд… А почему сейчас этот вопрос опять встает? Ведь он уволен, его уволил сам президент.
В чем еще дело? Почему он не обжалует решение президента, ведь уволил-то его президент, а не парламент. Кто их поймет? Там у них по договоренности было… Между ними состоялся разговор, и президент сказал ему, чтобы не обострять: давай уходи без шума. Разошлись, вроде бы, с миром.
А теперь что он хочет?» – вопрошает Юрий Кокоев.
Я созвонилась с Давидом Санакоевым. Он отказался от комментариев.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Источник: https://www.ekhokavkaza.com/a/27163431.html
Содержание
«Хоть спляши, решение не поменяется»: как судили задержанных в Москве крымских татар
Специально для Крым.Реалии
11 июля сотрудники российской полиции задержали более пятидесяти жителей полуострова, которые пришли под здание Верховного суда России поддержать осужденных фигурантов первого бахчисарайского «дела Хизб ут-Тахрир».
Спустя две недели Таганский районный суд Москвы рассмотрел восемнадцать административных дел и назначил всем без исключения наказание в виде штрафов по двадцать тысяч рублей.
Как проходили эти процессы, какие нарушения допустила судья и сколько времени ей понадобилось, чтобы установить вину задержанных, читайте в этом материале.
Свидетели не нужны
Перед началом заседаний была заметна некоторая напряженность. Видимо, поэтому неподалеку от суда разместилось несколько машин патрульной полиции, а на каждом этаже здания – по несколько приставов в бронежилетах.
Судить в Москве удобно, потому что от Крыма далеко и меньше свидетелей того, как суд конвейером штампует заранее вынесенные решения. К слову о свидетелях – одним из наиболее существенных изъянов в этих процессах стал отказ суда в допросе лиц, давших свидетельские показания в админпротоколах.
По каждому из задержанных адвокаты ходатайствовали о допросе сотрудников полиции, показания которых расходились с письменными объяснениями задержанных крымчан. Причем адвокаты неоднократно обращали внимание судьи Юлии Смолиной на то,что во всех материалах фигурируют всего три сотрудника полиции.
Могли ли эти три «супер-полицейских» быть одновременно в нескольких местах и запомнить восемнадцать разных эпизодов, судья выяснять не стала.
Отказ удовлетворить ходатайство, в том числе о допросе свидетелей, должен быть мотивированным.
А судья, как сложилось впечатление, просто цитировала норму российского Кодекса об административных правонарушениях, где упоминалось о возможности допрашивать свидетелей, но использовала эту норму как аргумент для отказа. Во всяком случае, адвокаты сошлись во мнении, что мотивировка в суде не звучала.
Если судья не хочет разобраться в сомнительной ситуации, да еще и не объясняет внятно причины своего нежелания слушать свидетелей, можно даже не сомневаться, что решение по делу уже принято и подготовлено, а проведение заседания – всего лишь формальность. В далеком будущем, возможно, Европейский суд по правам человека усмотрит в этом нарушение права на защиту, но в Таганском районном суде Москвы не мыслят категориями далекого будущего и уж тем более «права на защиту».
И прокурор не нужен, и протокол
Еще одной общепринятой нормой в судебном производстве считается состязательность сторон в процессе. Обвинитель и защитник в ходе суда соревнуются в попытках склонить мнение судьи на свою сторону.
Во всех восемнадцати «админках» адвокаты просили обеспечить хотя бы формальную состязательность и пригласить на роль обвинителя если не работника прокуратуры, то участковых, которые составляли админпротоколы.
Все восемнадцать раз судья Смолина отказала в этих ходатайствах, взяв на себя функцию и судьи, и обвинителя.
При этом удалось разобрать – данное решение она мотивирует утверждением о том, что в такой категории дел присутствие стороны обвинения не является обязательным.
О том, что по этому поводу думает Европейский суд и все цивилизованное сообщество правоведов, как уже отмечалось, в Таганском суде не размышляют.
Крымские татары, задержанные возле здания Верховного суда России. Москва, 11 июля 2019 года
А чтобы у цивилизованного сообщества и Европейского суда было меньше поводов для размышлений, судья Смолина отказала также и в ходатайствах насчет протокола судебного заседания.
С мотивировкой отказа, правда, уверенности нет – из ее речи разобрать удалось не многое.
Но внутренние мотивы очевидны – как можно меньше свидетельств, указывающих на формальный и предрешенный подход к рассмотрению этих дел.
Слегка перепутали
Не обошлось, как водится, и без ошибок со стороны сотрудников полиции. Как неоднократно обращали внимание во время заседаний адвокаты, их подзащитные обвиняются по части пятой статьи 20.2 КоАП России, что не очень правильно.
Ведь пятая часть придумана для тех, кто приходит на разрешенное властями публичное мероприятие (концерт, спортивные соревнования, митинг в поддержку партии власти и так далее), но ведет там себя не подобающим образом – разворачивает несогласованные плакаты, затрудняет проход пешеходов, блокирует проезд транспорта и так далее.
Пикет под зданием Верховного суда России не был согласованным с городскими властями мероприятием, поэтому все восемнадцать оштрафованных крымчан никак не могли нарушать порядок его проведения. Для таких ситуаций в статье 20.2 существует другая часть – участие в несанкционированном собрании, которую адвокаты шутя называют «больше трех не собираться».
Акция поддержки крымских татар, осужденных по первому бахчисарайскому «делу Хизб ут-Тахрир» у здания Верховного суда России. Москва, 11 июля 2019 года
Неправильная квалификация как бы предполагает наличие весомых оснований для прекращения производства о правонарушении. Но ведь решения уже заготовлены, так что судья никак не реагирует на досадный промах полиции и признает всех виновными.
Даже участника, который к тому времени уже ушел из-под здания суда, был задержан на другой улице и формально не мог нарушать вообще никаких норм о публичных мероприятиях. «Свидетели, диски с видео…
Да хоть спляши прям тут, решение от этого не поменяется», – комментирует одно из первых постановлений адвокат Константин Андреев.
23 секунды – и виновен
При том, что рассмотрение первого дела началось с опозданием на сорок минут, были реальные сомнения в том, успеет ли судья Смолина вынести все восемнадцать решений за рабочий день. Однако уже к обеду судья почти наверстала отставание в графике, рассматривая одно дело по семь-восемь минут – вместо десяти минут, отведенных согласно расписанию суда.
И чем больше судья Смолина рассматривала дел, тем меньше соблюдала даже формальные правила приличия. Как отмечает на своей странице адвокат Ольга Гнездилова, одно из постановлений было вынесено за 23 секунды нахождения в совещательной комнате. Изображать намерение давать оценку доказательствам и принимать взвешенное решение судья даже не пыталась.
Впрочем, на приличия у судьи Смолиной не было времени – к тому моменту, когда она заканчивала конвейер «админок» по крымчанам, в Таганский суд полицейские стали привозить первых задержанных с субботней акции «Пропускай!».
Впереди у служительницы Фемиды был еще долгий рабочий день.
Айдер Якшиев, крымский правозащитник (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Источник: https://ru.krymr.com/a/moskva-kak-sudili-krymskih-tatar/30083148.html
Владимир Кехман защитился британским правом
Как стало известно “Ъ”, гендиректор Михайловского театра и Новосибирского театра оперы и балета Владимир Кехман подал в арбитражный суд Санкт-Петербурга иск о признании ранее вынесенного лондонским судом решения о его личном банкротстве.
Это является попыткой остановить аналогичную процедуру, начатую российским судом по инициативе Сбербанка, которому господин Кехман задолжал около 4,5 млрд руб. Всего же ранее руководимая им фирма JFC должна сразу нескольким структурам около 18 млрд руб.
, в связи с чем Владимир Кехман стал обвиняемым по уголовному делу о хищении банковских кредитов.
Иск в арбитражный суд Санкт-Петербурга был подан от имени Владимира Кехмана старшим юристом Анной Ким из адвокатского бюро «Иванян и партнеры», уже давно представляющего интересы бизнесмена и театрального деятеля. Суть иска сводится к признанию ранее вынесенного Высоким судом правосудия Англии решения о личном банкротстве господина Кехмана.
Напомним, что процедуру личного банкротства Владимир Кехман прошел в лондонском суде по собственной инициативе еще в октябре 2012 года. С тех пор он утверждает, что у него нет никакого имущества, а потому и взыскивать с него нечего.
Впрочем, как рассказывал “Ъ”, осенью прошлого года крупнейший из многочисленных кредиторов господина Кехмана — Сбербанк — запустил и в России процедуру личного банкротства ушедшего из бизнеса в театральную жизнь предпринимателя. Речь шла о двух кредитах на покупку фруктов, которые взяла компания JFC осенью 2010 года на общую сумму 4,5 млрд руб.
Поручителем по ним выступал сам гендиректор компании, которая в свое время, до банкротства, являлась одним из крупнейших поставщиков бананов и прочей продукции под брендом Bonanza в Россию. Через суды и судебных приставов Сбербанк стал взыскивать сумму, но получить удалось лишь около 40 млн руб.
На выплату потом пошла половина ежемесячной зарплаты Владимира Кехмана как директора Михайловского театра, а после его назначения на аналогичную должность в Новосибирский театр оперы и балета — и с этого нового дополнительного заработка. После вступления в силу закона о личном банкротстве прошлой осенью господин Кехман стал одним из первых, на ком его попытались опробовать.
Иск Сбербанка был признан арбитражным судом Санкт-Петербурга обоснованным, хотя юристы Владимира Кехмана его не признавали, настаивая на том, что их клиент уже прошел процедуру банкротства в Великобритании. Однако суд ввел процедуру реструктуризации долга, а также назначил финансового управляющего — Михаила Бологова.
Кстати, перспектива возможного объявления банкротом могла означать для господина Кехмана и завершение его карьеры на театральном поприще. Среди прочих ограничительных мер арбитражный суд вправе запретить банкроту выезжать за границу, а также в течение трех лет принимать участие в управлении юридическими лицами, которыми являются театры.
Судя по всему, именно эти неприятные последствия заставили господина Кехмана сначала обжаловать решения о начале процедуры банкротства, а потом подать иск о признании его английского банкротства российским правосудием.
Логика бизнесмена-театрала предельно проста — английские суды обычно без особых проблем признают решения, вынесенные российскими судами. Соответственно, и российские суды должны признавать постановления английских судов. В таком случае Владимир Кехман уже является банкротом, а потому вторая процедура является незаконной.
Сам господин Кехман подтвердил подачу иска в арбитраж, но от дальнейших комментариев воздержался.
Надо, впрочем, отметить, что банкротство и угроза быть отстраненным от управленческой деятельности сейчас вряд ли являются самой большой проблемой гендиректора двух театров.
Напомним, что господин Кехман и двое других топ-менеджеров обанкротившейся JFC Андрей Афанасьев и Юлия Захарова являются фигурантами уголовного дела о хищении кредитов целого ряда банков на общую сумму почти 18 млрд руб.
Как считают в следственном департаменте МВД, который расследует это дело, JFC изначально «не намеревалась выполнять кредитные обязательства». В самих же банках-кредиторах полагают, что структуры господина Кехмана не могли обслуживать свои долги, так как полученные деньги направлялись ими не на закупку фруктов, а выводились в другие проекты.
По данным источников “Ъ” в силовых структурах, расследование уголовного дела уже вышло на финишную прямую, и в скором времени Владимиру Кехману и его предполагаемым подельникам будет предъявлено обвинение в окончательной редакции.
Надо отметить, что помимо Сбербанка в числе кредиторов господина Кехмана значатся такие организации, как Банк Москвы, банк «Уралсиб», Райффайзенбанк и другие. Причем многие из них числятся в иске Владимира Кехмана о признании петербургским арбитражем его английского банкротства в качестве «иных лиц», которые могут принять участие в процессе наряду с его финансовым управляющим Михаилом Бологовым.
Владимир Баринов, Олег Рубникович
Источник: https://www.kommersant.ru/doc/2973469
Киев сообщил о приостановке судом Лондона выполнения решения по долгу перед РФ
Есть обновление от 19:26 →
РФ не сможет взыскивать с Украины долг по евробондам до апелляции
Москва. 26 июля. INTERFAX.RU – Высокий суд Лондона удовлетворил ходатайство Украины о приостановке выполнения решения от 29 марта 2017 года относительно еврооблигаций на $3 млрд, находящихся в собственности РФ, сообщается в среду на сайте министерства финансов Украины.
По данным министерства, соответствующее решение принято судьей Джастисом Блэром (Justice Blair) во время рассмотрения 26 мая ряда нерешенных вопросов по результатам решения, вынесенного судом 29 марта 2017 года в порядке упрощенного производства.
“Суд, в том числе, рассмотрел заявление Украины о дальнейшем приостановлении исполнения судебного решения до завершения рассмотрения апелляционной жалобы Украины в английском Апелляционном суде, которое состоится не ранее 2018 года. Суд принял позицию Украины и вынес решение о дальнейшем приостановлении исполнения судебного решения от 29 марта до завершения рассмотрения апелляционной жалобы Украины”, – указано в сообщении.
Помимо этого, отмечает Минфин, суд подтвердил предоставление Украине безусловного разрешения на обжалование решения от 29 марта в Апелляционном суде, несмотря на попытки РФ установить обременительные условия для осуществления прав Украины на апелляцию.
“В своем последнем решении судья Блэр признал, что это является именно тем случаем, когда выполнены условия для предоставления разрешения на апелляцию, а именно – апелляция имеет реальные шансы на успех”, – указанно в сообщении.
Суд также отказал в удовлетворении ходатайства доверенного лица РФ по обеспечению расходов и согласился с позицией Украины в том, что вопрос возмещения расходов доверенного лица РФ на судебное разбирательство должен быть детально изучено судом, который состоится не ранее завершения рассмотрения апелляционной жалобы Украины.
Как сообщалось, Высокий суд Лондона 26 мая отложил вынесение вердикта по заявлению Украины, которая просит продлить приостановление исполнения судебного решения от 29 марта по спору с РФ по еврооблигациям на $3 млрд до завершения рассмотрения апелляционной жалобы.
Украина в декабре 2015 года допустила дефолт по евробондам, выкупленным Россией в декабре 2013 года на средства Фонда национального благосостояния ($3 млрд – сам выпуск и $75 млн – последний купонный платеж).
Киев предлагал Москве реструктуризацию долга на общих с коммерческими кредиторами условиях, Россия этот вариант обсуждать отказалась, настаивая на суверенном характере задолженности. Долг должен был быть погашен до 1 января 2016 года.
Однако в декабре 2015 года Украина ввела мораторий на обслуживание этой задолженности и до 1 января 2016 года не осуществила платеж на общую сумму $3,075 млрд в счет погашения и обслуживания принадлежащих России еврооблигаций.
После этого, 17 февраля 2016 года, Минфин РФ подал в Высокий суд Лондона иск о взыскании задолженности по еврооблигациям.
Украина строила свою защиту, указывая на политическое давление РФ с целью не допустить заключения Украиной Соглашения об ассоциации с ЕС и на нарушение внутренних украинских процедур при выпуске еврооблигаций.
Еще одна группа возражений базировалась на концепции контрмер по международному публичному праву.
Аргумент Украины заключался в том, что пока Россия не выполняет свои международно-правовые обязательства по отношению к Украине, Украина имеет право на принятия соразмерных контрмер в виде, в частности, приостановки выполнения своих обязательств по займу.
Помимо официально представленных четырех возражений, Украина также сообщила о наличии уважительных причин, чтобы рассматривать дело в обычном порядке, поскольку иск в действительности является средством давления на страну, которое включает военную оккупацию, повреждение имущества, незаконную эксплуатацию активов, и значительные человеческие потери. Украина указала, что эти вопросы должны быть рассмотрены очень детально и в публичной плоскости.
Однако Высокий суд Лондона 29 марта 2017 года одобрил ускоренное рассмотрение иска о евробондах на $3 млрд, фактически отвергнув основные возражения Украины и согласившись с наличием у нее обязательств по еврооблигациям. Суд признал, что транзакция является стандартной долговой операцией, хотя и осуществленной при необычных условиях.
В то же время в решении суда отмечалось, что некоторые содержащиеся в нем определения нуждаются в уточнении, есть много важных вопросов, с которыми суд должен разобраться. Украина намерена подать апелляцию на решение Высокого суда Лондона, рассмотрение которой по сути ожидается не ранее 2018 года.
Источник: https://www.interfax.ru/business/572184
Сколько стоит жалоба в ЕСПЧ
Уважаемая Елена!
Мы не можем ответить определенно на Ваш вопрос про сроки, так как из Вашего сообщения не совсем понятно, какая точно дата указана в письме из Секретариата Европейского Суда по правам человека в качестве последнего дня срока, отведенного для отправки полной жалобы на формуляре, — 22-е или 23-е августа.
Если это 23-е (понедельник), то жалоба должна быть отправлена по почте самое позднее — в этот день. Если же 22-е, то отправка ее 23-го может считаться подачей жалобы с пропуском срока. Тот факт, что последний день срока (если это действительно 22-е) выпадает на нерабочий день (воскресенье), не влияет на его исчисление.
Другими словами, если отправить жалобу в этот день невозможно, так как почтовые услуги не оказываются, она должна быть отправлена в предшествующий рабочий день. К подобному выводу Европейский Суд по правам человека пришел, рассматривая жалобы «Буйюкдере и другие против Турции» (Buyukdere v. Turkey, NN 6162/04 и др.
) (Постановление от 08 июня 2010 года; доступно только на французском языке).
Более того, направление полной жалобы на формуляре по факсу в рамках срока, отведенного Секретариатом Европейского Суда по правам человека для ее отправки в Суд, не приостанавливает течение этого срока.
Другими словами, если срок истекает 22-го августа (воскресенье) и в этот день Вы отправите жалобу по факсу (он работает в автоматическом режиме 24 часа в сутки 7 дней в неделю), однако по почте она будет выслана только 23-го августа, Секретариат Страсбургского Суда может посчитать, что жалоба не соответствует требованию пункта 1 статьи 35 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которое касается срока на обращение с жалобой. Данный вывод основан на Решении Европейского Суда по правам человека по вопросу приемлемости жалобы «Кемевуако против Нидерландов» (Kemevuako v. Netherlands, N 65938/09) от 01 июня 2010 года.
Что касается Вашей просьбы выслать сегодня «разбор полетов» и рекомендуемые «прецеденты» Европейского Суда по правам человека, то мы не можем удовлетворить ее, так как, во-первых, в принципе не считаем, что грамотный ответ может быть подготовлен в столь сжатые сроки (только из данного сообщения мы узнали, что срок на обращение с жалобой истекает у Вас в ближайшее время; до этого Вы однажды упоминали 23-е августа, но из контекста не было столь очевидно, в каком смысле эта дата использована), во-вторых, мы не проводим оценку в срочном порядке (обычно обращающиеся за ней ожидают три-четыре недели). Наконец, Вам (по меньшей мере трижды) были предоставлены развернутые разъяснения, связанные с Вашим обращением в Европейский Суд по правам человека (5 августа, 13 августа и 16 августа). Из них вполне можно понять, как представляется, нашу позицию по данному делу. В любом случае, мы не можем в очередной раз в сверхсрочном порядке предоставить Вам переизложение того, что нами уже было сказано.
По меньшей мере из предоставленных Вам уже разъяснений следует, что для обоснования предположительно имевших место нарушений права собственности, гарантированного статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции Вам необходимо обосновать наличие у Вас «собственности» в виде «правомерного ожидания» предоставления жилья в социальный наем.
В данном случае акцент должен быть сделан не на то, что квартира в социальном найме представляет собой «собственность» в смысле статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (об этом, как Вам известно, Европейский Суд по правам человека неоднократно высказывался), а на обоснованности Вашего «ожидания», которое, в отличие от всех других дел, касавшихся социального найма, рассмотренных Страсбургским Судом, не основано на вступившем в законную силу судебном решении в Вашу пользу (более того, вступившим в законную силу решением суда признано прямо обратное). Даже если у Вас получится это обоснование, то есть Вы сможете доказать, что законы и практика их применения фактически однозначно свидетельствуют о том, что при ряде условий лицу должно быть предоставлено жилье в социальный наем, и Вы соответствуете всем этим условиям (желательно прямо указать и обосновать, что суды признали Ваше соответствие им), Вы столкнетесь с проблемой обоснования того, что Вы защищали в российских судах именно это, а не какое-то иное право. Однако сначала вернемся к обоснованности Вашего «ожидания». Вы в любом случае столкнетесь здесь с «проблемой 01 марта 2005 года» и должны будете ее как-то разрешить. Здесь видится, по меньшей мере, два пути. Первый — доказывать, что подобное требование в принципе не вытекает из закона. Таким образом получится, что Ваша ситуация соответствует всем требованиям и суды признали это (повторимся, если Вы сможете это обосновать; здесь речь о том, что суды признали, что Вы соответствуете всем требованиям, кроме даты постановки на учет), однако Вам было отказано из-за предъявления к Вам требования, не основанного на законе (постановка на учет после 01 марта 2005 года). Второй путь (он может быть альтернативным) заключается в признании наличия этого требования (в законе), но объявление его дискриминационным в отсутствие разумных объективных оснований введения различного законодательного регулирования спорного вопроса в зависимости от времени постановки на учет. В результате получится, что данное требование дискриминационно, а остальным Вы соответствуете, что признано судами.
Что же касается обоснования того факта, что Вы отстаивали в судах именно это право, то Вам, вероятно, необходимо анализировать (в жалобе) решения судов с тем, чтобы показать, что фактически они рассматривали Ваши требования о включении в план как требования о предоставлении жилья в социальный наем.
Для этого необходимо опираться на описательно-мотивировочные, а не вводные и (или) резолютивные части решений. Другими словами, Вам необходимо показать, что в данном случае было совершенно неважно, обратились ли Вы в суд с требованием предоставить жилье в социальный наем или же с требованием о постановке в план, так как результат от этого никак не менялся.
Более того, Вы можете продемонстрировать (если у Вас имеется соответствующая информация), что подача искового заявления о предоставлении жилья (вместо ли того, которое Вы подали, или наряду с ним (после него)) не могла в принципе увенчаться успехом. Это также может повлиять на снятие вопроса об исчерпании средств правовой защиты.
Конечно, одновременно Вам необходимо будет обосновать, что отмеченная судом проблема с ненадлежащим ответчиком не влияет на решение вопроса об исчерпании средств правовой защиты.
От дискриминации, основанной на законе, обычно в принципе невозможно защититься доступными и эффективными средствами. Если дискриминация проявилась лишь в частном решении (частных решениях), защита не исключена. Однако возможности подробно рассмотреть данный вопрос у нас нет по причинам, изложенным в начале этого сообщения.
Также повторимся, что связь Вашего дела с правом на субсидию нам в принципе непонятна, о чем мы уже писали. Поэтому на все Ваши вопросы в этой части мы не можем ответить.
Что касается предполагаемых нарушений права на справедливое судебное разбирательства, гарантированного статьей 6 Конвенции, то мы уже писали, что в Ваших вопросах о них никогда прямо (обоснованно) не говорилось. Это же относится и к последнему Вашему вопросу.
Представитель был нанят Вами самостоятельно, Вы могли в любой момент отказаться от его услуг, поэтому неясно, почему Вы обвиняете суд в его «тишайшей деятельности». Тот факт, что судья периодически перебивала Вас и Вашего представителя, ни о чем сам по себе не свидетельствует.
Тем более, что она пыталась понять, почему заявлены такие специфические исковые требования, а объяснения получала весьма путаные. В чем состоит процессуальное (NB) нарушение в связи с тем, что судья «перевернула весь смысл судебного разбирательства», нам также неясно.
Если Вы ведете речь про путаницу с «первоочередным» и «внеочередным» предоставлением жилья, то, во-первых, Вы нигде не обосновываете, что это свидетельствует о фактической (а не технической) ошибке суда, во-вторых, суд второй инстанции изменил решение суда первой инстанции в этой части.
Проанализировать представленные Вами документы на предмет предположительно имевших место нарушений статьи 6 Конвенции в столь срочном порядке мы не можем по причинам, указанным выше. Кроме того, никаких очевидных нарушений, бросающихся в глаза, мы не видим.
Повторимся, что статья 6 Конвенции гарантирует справедливость судебного разбирательства, а вовсе не корректное применение норм материального права.
Другими словами, она гарантирует, что дело относится к данному суду с точки зрения подсудности, судьи беспристрастны и независимы, сторонам предоставляется возможность заявить и подкрепить доказательствами все важные для дела аргументы, а также подвергнуть критике заявления противной стороны, истец и ответчик имеют доступ к материалам дела, располагают временем для подготовки к процессу, в решении суда отражены ответы на все критические аргументы и доказательства сторон, оно обосновано нормами права и доказательствами по делу и т.д. Именно это гарантирует статья 6 Конвенции. Сам факт несогласия с мотивировкой суда, применением им норм материального (а часто и процессуального) права не свидетельствует о нарушении названной статьи Конвенции.
В части ссылок на нарушение статьи 8 Конвенции Вы скорее обосновываете причинение Вам морального вреда. Достаточной конкретики, касающейся вмешательства государства в Вашу частную жизнь и (или) отказа защитить Вашу личную жизнь от посягательств на нее со стороны других лиц, мы в Ваших вопросах не усматриваем.
Ваш вопрос про некое другое дело нам в принципе непонятен, ссылки на «ясно просматриваемую волокиту и отказ в правосудии» неконкретны, а сам по себе факт отложения заседаний по причине неявки стороны еще не свидетельствует, что разбирательство в целом является несправедливым (в частности, чрезмерно длительным).
С уважением,
Олег Анищик
Источник: http://europeancourt.ru/comment-page-30/