Согласно ст. 64 ФЗ «Об исполнительном производстве» судебный пристав-исполнитель вправе совершать исполнительные действия, как предусмотренные вышеуказанной статьей, так и не предусмотренные. Одним из таких действий является наложение запрета на совершение регистрационных действий в качестве обеспечительной меры. (пп. 17 ч. 1 ст. 64, ч. 1 ст. 80 ФЗ «Об исполнительном производстве»)
Наложение запрета на совершение регистрационных действий отличается от ареста, прежде всего следующим:
– при данной мере могут не применяться правила очередности обращения взыскания на имущество должника;
– наложение запрета возможно до получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства; (ч. 1 ст. 80 ФЗ «Об исполнительном производстве»)
Данные обеспечительные меры необходимы в целях обеспечения исполнения исполнительного документа и предотвращения выбытия имущества, на которое впоследствии может быть обращено взыскание, из владения должника в случаях, когда судебный пристав-исполнитель обладает достоверными сведениями о наличии у должника индивидуально-определенного имущества, но при этом обнаружить и/или произвести опись такого имущества по тем или иным причинам затруднительно. После обнаружения данного имущества, судебный пристав-исполнитель накладывает арест с целью последующей реализации и удовлетворение требований кредитора. (Постановление Пленума ВС РФ от 17.11.2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства»)
При этом судебный пристав-исполнитель обязан руководствоваться ч. 2 ст. 69 Закона, допускающей обращение взыскания на имущество в размере задолженности, то есть арест имущества должника по общему правилу должен быть соразмерен объему требований взыскателя.
На практике оказывается, что судебный пристав-исполнитель имеет безграничные права на осуществление подобных мер, мотивируя это «обеспечительной мерой, которая не нарушает прав должника». При изучении судебной практики встретилось мне показательное дело, фабула которого такова:
В отношении Общества имелась задолженность по исполнительному производству в размере 9,52 руб.
, судебным приставом-исполнителем был наложен запрет на совершение регистрационных действий в отношении 320 транспортных средств общества. Общество обратилось в суд.
Решением суда первой инстанции требования удовлетворены, апелляционная инстанция отменила решение суда и отказала в удовлетворении требований. Кассационная инстанция поддержала доводы апелляции.
Определением ВС РФ от 25 декабря 2017 г. № 305-КГ17-17002 было отказано в передачи для рассмотрения дела, по существу. Судом было указано, что запрет на совершение регистрационных действий носит обеспечительный характер и направлен на сохранность имущества должника до исполнения им требований исполнительного документа.
Получается, что судебный пристав-исполнитель имеет безграничные полномочия по наложению запрета на совершение регистрационных действий. В основном суды придерживаются, что запрет в качестве обеспечительной меры всегда соразмерен, если нет информации об ином имуществе должника.
Но, мы с Вами помним, что обеспечительная мера возможна ДО получения постановления о возбуждении исполнительного производства. Следовательно, должник, не имея информации о возбуждении исполнительного производства, не может предоставить сведения об ином имуществе.
Раз таких сведений нет, то пристав вправе наложить запрет, который будет всегда правомерен.
Во-вторых, для наложения запрета нет необходимости в соблюдении ч. 2 ст. 80 ФЗ «Об исполнительном производстве” (аресте невозможен в случае, если сумма требований менее 3000 рублей). Очень «приятная» новость для должников – при наличии задолженности в 1 копейку, может быть наложен запрет хоть на 10 транспортных средств, хоть на 1000.
Суды указывают, что запрет не нарушает прав должника, поскольку это “неполноценный” арест, который позволяет должнику владеть имущество. Забывая при этом, что само по себе наличие записи об аресте уже ограничивает право, предусмотренное ст. 209 ГК РФ, должника по распоряжению этим имущество.
Кроме того, у заявителя существует обязанность в доказывании нарушения, т.е. одного лишь нарушения закона для признания действий судебного пристава недостаточно. По позиции судов заявитель должен пустить все на «самотёк» и дождаться нарушение своих прав для удовлетворения требований.
То обстоятельство, что субъекты иногда самостоятельно предотвращают негативные последствия, предпринимая немалые усилия (например, договариваются с контрагентом, чтобы заключить ДС о переносе даты передачи ТС, соответственно, увеличивая срок для его регистрации) остаются без внимания и оценки.
Положение дел ухудшается, когда должником является крупная организация, в отношении которой всегда имеются исполнительные производства.
Добавляем «быстрые сроки» снятия ареста и получаем, бесконечный запрет на совершение регистрационных действий в отношении транспортных средств.
Прощаемся с принципом «соотносимости объема требований взыскателя с предпринятыми мерами обеспечения» и соблюдении прав должника в исполнительном производстве.
И ничего с этими “правомерными действиями”, увы, сделать невозможно.
Конечно, кто-то может сказать, что если не хочешь такой ситуации, то плати по решению суда, но в этой ситуации увеличивается риск «двойных» списаний, что очень актуально для крупных компаний. Да не в средневековье же живем – незачем наказывать раньше времени должника, а особенно, если он исполняет требования исполнительного документа в добровольном порядке.
Источник: //zakon.ru/Blogs/zapret_na_sovershenie_registracionnyh_dejstvij_na_320_edinic_transportnyh_sredstv_za_dolg_v_952_rubl/74696
Банк между двух огней: риски неисполнения и неправомерного исполнения исполнительного документа
На первый взгляд исполнение требований исполнительного документа — рутинная операция, которая не должна вызывать серьезных споров: процедура исполнения, в том числе ответственность банков за неправомерные действия, законодательно урегулирована. Тем не менее, судебная практика показывает, что не все так однозначно.
В соответствии с нормами Закона о банках[1], Закона об исполнительном производстве[2], Положениями Банка России № 285-П и № 383-П кредитные организации обязаны незамедлительно исполнить содержащиеся в исполнительных документах или постановлениях судебных приставов-исполнителей требования о взыскании денежных средств. В соответствии с позицией Центрального банка Российской Федерации[3] незамедлительно – значит не позднее рабочего дня, следующего за поступлением таких документов.
В соответствии со статьей 8 Закона об исполнительном производстве исполнительный документ о взыскании денежных средств или об их аресте может быть направлен в банк или иную кредитную организацию непосредственно взыскателем. Законодатель перечислил конкретные требования, предъявляемые к заявлению взыскателя. Так, в заявлении должны содержаться:
-
реквизиты банковского счета взыскателя для перечисления;
-
ФИО, гражданство, реквизиты документа, удостоверяющего личность, место жительства или место пребывания, ИНН либо данные миграционной карты и документа, подтверждающего право на пребывание (проживание) в РФ взыскателя-гражданина;
-
наименование, ИНН или код иностранной организации, государственный регистрационный номер, место государственной регистрации и юридический адрес взыскателя – юридического лица.
Когда банк вправе задержать исполнение?
Не исполнить исполнительный документ кредитная организация может в случаях:
-
когда на счетах должника отсутствуют денежные средства;
-
когда на денежные средства на указанных счетах наложен арест;
-
в иных случаях, предусмотренных федеральным законом[4].
В соответствии с частью 6 статьи 70 Закона об исполнительном производстве кредитная организация вправе задержать исполнение исполнительного документа для проверки его подлинности либо достоверности сведений в случае наличия обоснованных сомнений, но не более чем на семь дней.
При этом незамедлительно приостанавливаются операции с денежными средствами на счетах должника в пределах суммы денежных средств, подлежащей взысканию. Важно понимать, что суды, оценивая правомерность приостановления исполнения, требуют подтвердить обоснованность сомнений в достоверности сведений.
В противном случае существует высокий риск присуждения компенсации убытков в пользу взыскателя, если действия или бездействие организации привели к реальной невозможности исполнения судебного акта.
К такому выводу пришли суды, например, в рамках дела № А40-69191/2017[5]. Взыскатель направил в банк исполнительный документ вместе с заявлением, которое соответствовало требованиям закона.
Банк приостановил исполнение переданного ему документа, сославшись на положения закона и рекомендации Банка России.
После проверки кредитная организация уведомила взыскателя о недостаточности средств на счете должника.
При рассмотрении дела выяснилось, что на момент предъявления исполнительного документа денежные средства имелись на счете в достаточном размере. Банк пытался обосновать свои сомнения в подлинности исполнительного листа: указал на то, что на сайте картотеки арбитражных дел отсутствовали сведения о вступлении решения в законную силу, а также информация о серии и номере исполнительного листа.
Суды, удовлетворяя требования истца, пришли к выводу о неправомерности действий банка, так как:
-
размещенное в сети Интернет решение по делу идентично предъявленному исполнительному документу;
-
подлинный исполнительный лист изготовлен с учетом инструкции по делопроизводству в арбитражных судах РФ, содержит сведения о вступлении судебного акта в законную силу;
-
материалы дела не содержат доказательств обращения ответчика в арбитражный суд, выдавший исполнительный лист с запросами о предоставлении сведений какого-либо характера.
При этом банк не представил доказательства проведения проверки подлинности исполнительного документа.
Каковы последствия?
В случае признания действий банка неправомерными финансовые потери для нарушителя могут быть значительными. В соответствии с частью 2 статьи 17.14 Кодекса РФ об административных правонарушениях штраф зависит от размера подлежащей взысканию денежной суммы и может достигать одного миллиона рублей.
Также Арбитражный процессуальный кодекс РФ предусматривает возможность наложения судебного штрафа на организацию в случае ее неправомерных действий. В данном случае штраф может достигать ста тысяч рублей.
Дополнительным негативным последствием в виде финансовых потерь для кредитной организации, неправомерно не исполнившей исполнительный документ, является возможность взыскания убытков со стороны взыскателя по документу.
Анализ приведенных правовых норм показывает, что банки обязаны незамедлительно исполнять поступающие к ним исполнительные документы и существенно ограничены в выборе оснований для отказа в исполнении предъявленного документа. В то же время высок риск взыскания убытков со стороны клиента в случае неправомерного списания денежных средств.
Например, Арбитражный суд Московского округа по одному из дел[6] признал обоснованным иск клиента к банку о взыскании убытков в виде реального ущерба за списание денежных средств по поддельному исполнительному документу.
В ходе рассмотрения дела было установлено, что банк исполнил поддельный исполнительный лист, ограничившись формальной проверкой по внешним визуальным признакам и полноте реквизитов, установленных Законом об исполнительном производстве.
Суд указал на то, что в данной ситуации банк является субъектом профессиональной предпринимательской деятельности в области проведения операций по счетам клиентов, осуществляющим их с определенной степенью риска.
Соответственно, банк должен нести ответственность в виде возмещения убытков, причиненных неправильным списанием принадлежащих истцу денежных средств.
Суды трех инстанций пришли к выводу, что действия, предпринятые банком, не были достаточными для установления подлинности спорного исполнительного документа.
В другом аналогичном деле суды пришли к выводу, что непроведение банком проверочных мероприятий по факту выдачи исполнительного листа и обоснованности предъявления его к исполнению, а также непринятие дополнительных меры защиты (смс-информирование, запрос по системе банк-клиент) является противоправным поведением ответчика в форме бездействия[7].
Что учитывать при проверке исполнительного листа?
Наиболее частыми основаниями для отказа банка являются ошибки, допущенные в предъявляемом взыскателем заявлении или исполнительном документе. Так как закон содержит строго определенные требования, то банк обязан проверить, соответствуют ли заявление или документ таким требованиям.
Например, в деле № 40-75776/2014[8] суды отказали в признании незаконными действий банка по возврату исполнительного листа без исполнения.
Из обстоятельств дела следует, что организация обратилась в банк с заявлением об исполнении исполнительного документа. К заявлению была приложена доверенность на представителя. Банк возвратил исполнительный лист и приложенные документы заявителю без исполнения, указав, что:
-
доверенность на представителя подписана лицом, которое не указано в качестве единоличного исполнительного органа на официальном сайте ФНС;
-
документы, подтверждающие полномочия подписанта к заявлению не приложены, не подтверждены обществом и данными единого государственного реестра юридических лиц.
Суды пришли к выводу, что действия банка были правомерными, так как закон требует[9] предоставлять сведения о взыскателе и представителе, что сделано не было. Однако истребование кредитными организациями дополнительных документов и сведений, которые не предусмотрены законом, расцениваются судами как неправомерные действия[10].
Также суды признают правомерными действия кредитной организации по возврату исполнительного документа, если в исполнительном документе допущены ошибки и опечатки в ИНН или наименовании сторон спора.
В одном из дел суд указал, что исполнительный лист правомерно возвращен взыскателю в связи с неверным указанием ИНН и наименования должника[11].
В деле № А56-70250/2015 суды пришли к выводу о правомерности отказа в принятии исполнительного документа в связи с наличием разного написания наименования взыскателя в исполнительном листе, при этом отличия заключались в одной букве.
Суды отклонили доводы взыскателя о том, что банк обязан проводить проверку с целью уточнения содержащихся в исполнительном листе сведений[12].
При этом существует и иная судебная практика, по смыслу которой недопустим формальный подход кредитных организаций к проверке заявления и исполнительного документа.
Так, суды, удовлетворяя требования заявителя о признании действий банка незаконными, указали на то, что написание наименования должника – государственного учреждения в сокращенной форме не является основанием для возврата исполнительного листа, поскольку сокращенное наименование общеизвестно, что исключает ошибку при идентификации должника, даже с учетом неверного указания ИНН должника. Также суды не согласились с доводами банка о том, что отсутствие сведений об ОГРН, месте регистрации взыскателя препятствует исполнению, так как требуемые сведения были указаны в заявлении, а также на оттиске печати[13].
Еще одним основанием для правомерного отказа кредитной организации в принятии исполнительного документа является указание в заявлении реквизитов счета представителя как счета, на который подлежит перечислять денежные средства. В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 8 Закона об исполнительном производстве в заявлении могут быть указаны только реквизиты банковского счета взыскателя.
В подавляющем большинстве случаев судебная практика исходит из буквального толкования указанной нормы[14].
Суды приходят к выводу, что из системного толкования норм Закона об исполнительном производстве следует, что перечисление взысканных денежных средств производится только на счет взыскателя, следовательно, кредитные организации правомерно отказывают в перечислении денежных средств на счет представителей.
Однако и здесь существует иная судебная практика.
Например, в деле № А40-87058/2010 суд кассационной инстанции пришел к противоположному выводу, указав, что нормы Закона об исполнительном производстве не ограничивают права взыскателя по направлению денежных средств только на свой счет, а не на счет иного лица, при наличии заявления, в котором указаны реквизиты счета поверенного, и доверенности с предусмотренными полномочиями на получение присужденных денежных средств[15].
Как снизить риск?
Анализ судебной практики показывает, что в спорах об исполнении кредитными организациями исполнительных документов высока степень судебного усмотрения, даже в одном арбитражном судебном округе могут быть вынесены противоречащие судебные акты при схожих обстоятельствах.
С учетом складывающейся практики должностные лица кредитных организаций не должны подходить к проверке достоверности требований формально.
Для снижения рисков необходима не только визуальная проверка исполнительного листа.
Следует также пытаться установить его подлинность на основании информации, полученной как минимум из общедоступных источников, например с официальных сайтов судов, ФНС и прочих государственных органов.
Также представляется целесообразным в случае приостановки исполнения фиксировать все действия по проверке достоверности представленных документов для целей защиты интересов организации в потенциальных спорах. Перечисленные меры позволят снизить потенциальные риски и уменьшить негативные последствия.
[1] Статья 27 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности».
Источник: //www.vegaslex.ru/analytics/publications/the_bank_between_two_fires_the_risks_of_non_execution_and_improper_execution_of_the_executive_docume/